Виталий Тихоплав - Идущие по пустыне

Скажите, Аструс, зачем умерший Василий попросил принести на могилу форму и сапоги, начищенные до блеска? Зачем они ему там? На кладбище все это украдут!

Аструс : Он слышал разговор дочери и привлек внимание к форме.

– То есть, в принципе, можно и не носить?

Аструс : Можно не носить. Задача уже решена, он привлек внимание. Но на форме военных всегда большое количество внимания. Он обратил внимание на форму, чтобы усилить ощущение присутствия тут.

– А в принципе, она не обязана нести эту форму на кладбище?

Аструс : Совсем не обязана. Но если она хочет, чтобы отец ее каким-то образом защищал, закрывал, нужно совершить подобный акт. Это ритуальный акт. Он будет иметь последствия, пока действует внимание к форме. Есть много военных фильмов, фотографий людей в форме. Военная форма всегда привлекала внимание и на планете всегда чье-то внимание обращено на форму.

Но парадокс внимания в том, что локально внимание ослабляется, теряется и исчезает. А вот если она отнесет форму и сапоги на могилу, то тотальное внимание к одежде в течение определенного времени будет действовать. В противном случае он беспомощный, потому что внимание рассеется.

– Что нам здесь нужно делать, чтобы у умерших было тождество с живыми? Живым чаще вспоминать умерших?

Аструс : Да. Количество факторов огромное. Это и воспоминания, и представления, и «сотворим вечную память». Когда «вечную память» поют – невольно поют для этого. Но здесь есть одно «но» – это слово «вечная».

– Все эти действия приводят к тому, что умершие там находятся в более активном состоянии?

Аструс : Верно.

– А что же умершие представляют собой без контакта с живыми? Ни намерения, ни хотения, ничего.

Аструс : Не совпадая с умершими, трудно понять, что там такое. Нужно два знака, чтобы это обнаружить: мертвый совпадает с живым, живой совпадает с мертвым. Допустите ситуацию подобных совпадений: тогда осененные великими идеями станут все жители на планете. Что же будет? Очередной хаос!

– Мы представляем, что подавляющее большинство умерших пребывает в потустороннем мире в упокоении, по нашему представлению, в полудреме. Так?

Аструс : Пребывание там можно сравнить с состоянием бодрствующего и спящего. Там имеются два состояния, которые включаются внезапно в любой момент в течение условных ваших суток. Это может быть один раз, может быть два, три раза в сутки, может быть раз в неделю, и это будет похоже на состояние бодрствования и…

– Как пробуждение от сна?

Аструс : Как состояние переживания.

– То есть в процессе сна умерший периодически приходит в состояние бодрствования?

Аструс : Скорее наоборот: в состоянии бодрствования умерший неожиданно отключается. Но это не аналог прямого выражения бодрствующего и прямого выражения спящего человека, который имеет всю сумму физиологических процессов. За пределами этой грани физиологических процессов нет, но процессы физические продолжаются.

– В чем цель периода бодрствования? Чем они там заняты в этот период? Например, жена Запорожца?

Аструс : Во взаимодействии.

– А для чего нужен «сон» или «период замирания» в том мире? На Земле сон позволяет отдохнуть физическому телу, набраться новой энергии. А там для чего?

Аструс : Для накопления информации о взаимодействиях.

– Накопили информацию о взаимодействиях, а потом проснулись и вступили во взаимодействие.

Аструс : Не проснулись, а вытянулись из сна. Разбудили.

– Я накапливаю информацию о том, что мне надо вот с этим взаимодействовать, потом с этим. Так?

Аструс : Накапливают готовность. Готовность есть – просыпается, нет готовности – спит.

– Можно так представить, что умерший находится в упокоении, но периодически он как бы просыпается и в этот момент может с кем-то совпасть?

Аструс : Слово «упокоение» весьма условно. У живущих людей возникло убеждение: нельзя тревожить останки покойного. Отсюда особое восприятие «упокоения». Хотя для умерших это не имеет никакого значения.

– Если бы Юрий Васильевич пришел туда в какую-нибудь зону памяти, в каком виде он увидел бы пребывающих там? В виде полупрозрачных эллипсоидов или как-то иначе?

Аструс : В виде ощущения образов такого рода, как он их видит, когда закрывает глаза.