Стивен Питчер - Сакральное значение чисел. Духовные истины на языке математики

Это очень любопытный анахронизм в мире, в котором ноль имеет такое фундаментальное значение для использования чисел. Числа, используемые в качестве символов для психологических или духовных целей, ничем не отличаются от чисел, используемых для измерения и подсчета. Однако пути математики и числового символизма резко разошлись примерно в 1600 году, с момента возникновения научного подхода. Я начал задумываться над тем, есть ли в наши дни связи между этими двумя методологиями. У меня была интуитивная уверенность в том, что это – два куска, вырезанные из одной и той же ткани. Но как именно? Где таится связь, скрывающаяся за использованием чисел? Я обнаружил, что таких связей несколько.

В этой книге содержится множество тех заключений, к которым я пришел. Я начал отслеживать поразительную, а иногда и странную, историю математики, делая акцент на аспектах ее культурного и философского развития. Обсуждение этих аспектов завершается описанием того поразительного сдвига, который произошел в математике в XX веке. В результате впечатляющего прогресса физики многие научные концепции (особенно в области субатомной физики) приблизились к метафизическим представлениям! Но почему бы и нет? Трансцендентный символизм чисел создавался древними с помощью математики, как они понимали ее. А почему сегодня должно быть иначе?

На протяжении всей этой книги я занимался продолжением работы древних, переведя (с возможным уважением) их техники и термины на язык современной математической практики. Это позволило углубить и расширить понимание и использование числового символизма, особенно пифагорейской нумерологии. По концептуализации каббалистическая нумерология считается более математической и духовной, чем ее пифагорейская сестра. Однако пифагорейская нумерология извлечет большую выгоду из этой модификации. Я не знаю ни одной печатной работы, целью которой была бы адаптация числового символизма для наших дней. Хотя многие авторы писали о том, что они узнали в ходе своих исследований прошлого, лишь единицы попытались заставить древний символизм заговорить на языке современности. Какими бы поразительными и привлекательными ни были символы далекого прошлого, их смысл в полном объеме не понятен (да и не может быть понятен) нам сегодня. Например, что может современный нумеролог или просто наш современник понять из древнегреческого представления о том, что 6 является совершенным числом? Это число считалось таковым, потому что числа, на которые 6 делится без остатка – 1,2 и 3 – при сложении дают ту же самую шестерку. Совершенные числа были чрезвычайно важны во времена Пифагора, но их значение в наши дни может быть неизвестным или утратившим свою актуальность.

Я от всей души надеюсь на то, что математики и ученые отнесутся к тому, что изложено на страницах этой книги с научной объективностью. В науке по отношению к символизму чисел и метафизике преобладает установка, которая выглядит как желание «избавиться от вековых завалов мусора, в том числе мифов и ложных космологий, которые мешают «Я»-образу человечества» [1] Edward О. Wilson. Consilience: The unity of knowledge (New York: Alfred A. Knopf, 1998), p. 61. . Однако люди, занимающиеся научными поисками «объективной истины», могут извлечь пользу из изучения аналогичных метафизических поисков истинной природы реальности. В некоторых аспектах я согласен с такими словами Эдварда Уилсона: «Наука является самой главной метафизикой нашего времени» [2] Там же. C. 12. . Однако символизм чисел обладает потенциалом улучшить нашу жизнь. Необходимо перевести на современный язык и заново изобрести в свете современного понимания и знаний те метафизические термины, образы и техники, которые мы унаследовали от древних аграрных цивилизаций; в противном случае они так и останутся непостижимыми для нас.

Для того чтобы ученый смог переключиться с естественно-научной модели реальности на метафизическую, ему нужно не только найти общий знаменатель или общий язык; ему требуется подлинная восприимчивость к совершенно иному подходу. В данной книге содержится множество метафизических концепций, выраженных математически. Однако я не уверен в том, что это поможет математикам перекинуть мост через пропасть. В математические умонастроения вложены слишком большие инвестиции, чтобы можно было с легкостью принять мистические субъективные вещи. В результате мы имеем два фундаментально различных восприятия реальности, говорящие на разных языках.