Михаил Роттер - Взрослые сказки о Гун-Фу. Часть IV - Все настоящее одинаково

Тут за моей спиной истошно заверещала старуха: «Что вы делаете, молодой человек?! Он только кажется таким домашним, он никому не позволяет к себе прикасаться. Он же вас в кровь исцарапает!»

– Какая смешная старуха, – подумал я. – Он никак не успеет, потому что я мастер рукопашного боя и я быстрее его. Я отдерну руку, прежде чем он успеет меня цапнуть. Знаю, не раз проверял. Это не очень сложно, ведь кот наверняка не быстрее змеи, а учитель Ван говорил мне, что рука мастера рукопашного боя движется в 3–4 раза быстрее головы змеи, бросающейся на жертву. Не знаю, откуда это ему было известно, но точно знал, что он говорит правду. Он никогда не говорил о том, чего не знал досконально. Когда я стал постарше, я попытался заикнуться о том, что никто не может сопоставить скорость броска змеи и скорость удара мастера. Ван только усмехнулся и внушительно сказал: «Я могу».

Кроме того, я точно знал, что отдергивать руку мне не придется, ведь я мастер Ци-Гун и сейчас у меня из ладони, которой я глажу кота, энергия Ци просто прёт. Эта техника так и называется: «излучение Ци вовне». Можно сказать, что я делаю ему Ци-Гун-массаж. Ему наверняка нравится. Коты такие вещи чувствуют лучше, чем люди. Хотя, смотря какие люди. Я, например, чувствую Ци прекрасно. Я чувствую не только энергию взгляда, направленного мне в спину, я чувствую даже когда и как человек собирается меня ударить. И никогда не ошибаюсь. Потому и жив до сих пор.

Кот от Ци-Гун-массажа просто обалдел. Он даже (невиданное дело!) перестал жрать и принялся довольно урчать. В общем, коту явно понравился Ци-Гун-массаж, а мне столь же явно понравился кот. Оставалось только проверить, «мой» ли это кот. Ну, это-то было проще всего. Я встал, очень вежливо попрощался со старухой и пошел по своим делам. А шел я в магазин за покупками. После отъезда Мо, который был не только наставником Тай-Цзи-Цюань, но и блестящим поваром, каждый день готовившим что-то новое и неописуемо вкусное, мне приходилось самому заботиться о собственном пропитании. Энергия Ци – это, конечно, прекрасно, но даже такой мастер Ци-Гун, как я, хочет есть. Хотя почему «даже». Не «даже такой», а «именно такой». Я молод и полон сил. Я хочу много и вкусно есть, я люблю дорогие сигареты и не прочь выпить, мне нравятся здешние высокие пышные красотки (странно, кстати, почему они мне почти никогда не отказывают, ведь я маленький вьетнамец и многие из них на полголовы выше меня).

Проверка под названием «мой ли это кот» была основана на том, что кот – это чрезвычайно независимое животное. А этот кот – вообще «чемпион по независимости». Если пойдет за мной, значит – мой зверь. Не пойдет, – я его пойму, – я сам всю жизнь «хожу, где вздумается и гуляю сам по себе».

Кот, как ни странно, пошел. Шел он, кстати, тоже совершенно мастерски: он следовал за мной буквально по пятам, ухитряясь при этом выглядеть настолько самостоятельным, что когда я смотрел на него, то представлял себе только два варианта: либо он меня знать не знает и «гуляет сам по себе», либо он меня все-таки знает и в виде огромного личного одолжения вывел меня погулять.

Вел я его в магазин, где продавали корм для животных. Хотя, пардон, какой там «корм». Эта зверюга выглядела так барственно, что она могла только «кушать» или «вкушать».

В магазине я поступил по своей старой привычке, которая выработалась у меня еще во времена войны, когда я «работал шпионом» в Сайгоне. Денег тогда у меня очень было много (не спрашивайте, откуда, сейчас я никак не хотел бы добывать их тем же способом), так что и привычки у меня были соответствующие. Покупал я тогда очень просто: требовал только самое дорогое. Так я поступил и в этот раз. Зайдя в «звериный» магазин, я попросил самый большой пакет самого лучшего и дорогого кошачьего корма. Я с самого начала решил, что если возьму этого кота (хотя, может, правильнее будет сказать: «если они соизволят оказать мне честь поселиться у меня»), то буду относиться к нему с полным уважением. Кот – это тот же тигр, только маленький и не полосатый. А замашки у него «один в один». Так что будет у меня «тотемный зверь» моего родного стиля тигра.

А с пакетом я, конечно, дал маху. «Самый большой» пакет (я бы даже назвал его мешком) оказался таким большим, что весил, наверное, немногим меньше, чем я. Впрочем, сколько я там вешу? Ну, может, килограммов пятьдесят. Нет, пакет, пожалуй, все-таки был полегче, это, скорее, я разленился и отвык от тяжелой физической работы. Вместе с пакетом я купил и миску, конечно, самую большую, красивую и дорогую. Честное слово, я и сам бы из такой ел. А та старая глиняная посудина, из которой ел мой дорогой учитель Ван, вообще ни в какое сравнение не шла с этой роскошью.