Омуртай Нурпеисов - Крест. Дорога Судьбы

Спали вместе со скотиной в сене, когда хозяина не было. В одну из ночей мама проснулась и с кем-то разговаривала. И мы этой же ночью, несмотря на мое нежелание, ушли из города. Путь был длинный и утомительный. Жара, воды нет, еды тоже. Как я дошел не помню, только все боялся, мать потерять. В конце показались горы с белыми вершинами.

Мама говорила, что там наш дом, и есть бабушка. Пришли, помню, почти ночью. Совсем обезножил. За долгое время первый раз наелся и уснул. Бабушка научила меня пасти баранов и сшила мне

рубаху. А вскоре она умерла. Мои ровесники пошли в школу, а меня из школы выгнали. У мамы не было денег.

Мама пошла, работать к хану и с работы приносила крынку молока и лепешку. А потом она заболела и не стала вставать с постели. В одну из ночей я сильно замерз, а утром толкал мать, она не двигалась. Я закрыл ей глаза и ушел из хижины. Я взял котелок, кремень, баранью бурку, клинок и посох, что гоняют баранов.

Нурпеисов О.С. холст, масло. Азия

И ушел в горы с баранами, и уже в загоне спал вместе с баранами. Потом пришли двое мужчин и взяли каждый по барану. Мы твою мать захоронили.

Так я и не узнал, в каком месте захоронение, был мал еще. В горах я познакомился с мальчиком ровесником, он тоже пас баранов. Сдружился с ним, звали его Аскар. Он часто подкармливал меня лепешками. В основном я варил корешки трав. И то, что насобираю отходы от овощей. В основном ел цветы, почки, мак, дикие яблоки. Все что елось.

А с Аскаром часто играли в сабельки. Стремились стать джигитами. От Аскара я узнавал все новости в поселке. Отец Аскара был приближенный к Хану.

Со временем, рубашка моя стала мала, и я бегал, пугая всех женщин, что ходили в парандже. Я подворовывал, кушать хотел. Все проклинали меня, звали меня шайтаном. Зиму перезимовал в горах, воевал по ночам с волками. Было у меня грозное оружие – клинок и огненные стрелы. На концах стрелы наматывал материю и обмазывал горючим, что брал возле мечети. Чтобы сохранить баранов обсыпал их пеплом, чтобы волки не унюхали – знаете, помогает.

Где-то весной стригли баранов и моих постригли. Получил деньги, на рынке купил костюм, чалму, туфли и стал настоящим мусульманином. Вскоре сделали с Аскаром обряд обрезания. И по определенным дням стали ходить к стадиону, где проходили скачки. Стали заниматься военным искусством, владеть холодным

оружием и сидеть в седле. Это было угодно хану. Занятия проводил сотник Нурбек. Помню, кто-то из ровесников сказал, чтобы я шел в совет старейшин и получил деньги как молодой воин. И я стал получать у казначея старика монеты, они решили за меня мою проблему. Были старики за, а были и против, чтобы я был на службе у Хана.

Если шайтан будет соблюдать наши обычаи, обряды и нашу религию, то книга Коран не препятствует этому. И я жил по их обычаям и законам, и должен построить хижину. Я брал мула и арбу, и возил камни, глину, а потом и жерди на крышу. Дверь закрывалась шкурой. По центру отверстие для дымоотвода. В 14-15 лет хижина была готова. Сделал нары. По стене я привязывал лекарственные травы и знал их применение. К тому времени я почти весь оброс бородой. А Аскар был без волос и все смеялся надо мной – совсем шайтаном стал.

И вот пришло время, когда Нурбек вывел нас возле крепости и стал проверять, кто как дерется. Сабля была деревянная и щит. Нурбеку

тогда было лет 30. Разумеется, он по очереди победил одного, потом другого. Передо мной дрался Аскар и тоже проиграл. Я был последний и понял все ошибки ребят, хотелось отомстить за Аскара. То, что он проделывал с ребятами, со мной не прошло. Нурбек пропустил мой удар по голове и упал. Ребята захохотали. Нурбек встал и схватился за ручку кинжала, а я убежал.

Позже мне пришлось познакомиться и с ханом. По ложному доносу меня взяли стражники, связали руки, увели в крепость и толкнули к хану. Думали, что я упаду, все перед ханом падали, а я встал и стою. Разглядываю эту черную пантеру в клетке.

Хан сидел в кресле, в золотой чалме с пером. В золотом халате, пальцы все в перстнях, золотых камнях. Он задал вопрос. В моем табуне не досчитались одной лошади. Не моя ли это работа. Я молчал. Я знал, что это Нурбек мне мстит за то, что проиграл в учебном сражении.

Возле камина стоял Нурбек. Он сзади подошел к Хану и что-то стал шептать ему на ухо. Хан расхохотался и выгнал меня, стражники меня развязали, и я убежал. После этого мы все приняли присягу на верность Аллаху, а значит и хану. Стояли на коленях, Мулла читал книгу Коран. По их обычаю я должен был купить себе саблю и щит. И я купил себе саблю и меч из дамасской стали. Это дорого мне стоило. А лошадь моя уже была закреплена за мной и ходила в ханском табуне. По звуку длинной трубы (название ее забыл) я должен явиться со всем своим оружием в крепость и встать под зеленое знамя Аллаха, а значит и Хана.