Алексей Суржиков - В поисках рая

Сигарета дотлела до самого фильтра и обожгла мне указательный палец. Больно. Значит жив. Вернулся с лестничной площадки, оделся, вышел на улицу. На улице уже стемнело. Меня позвали на очередную вечеринку и надо сейчас как-то добраться до места её проведения. Опять будет алкоголь, разговоры за жизнь и прочие прелести. Машин было мало, но людей было более чем достаточно. Множество голосов сливались в моей голове образуя подобие белого шума, как тот, что мы видим на неисправно работающем телевизоре. У каждого голоса свой тембр, своя интонация. Если постараться можно вычленить чей-то один и вслушаться в разговор. Парочка на остановке говорила о том, какие шторы они будут вешать в гостиной. Усатый мужик, который говорил в сторонке по телефону говорил что-то про предпочтения своего сына в выборе машины. Иногда противно слышать подобные подробности, но зато так интересно. Включив плеер, ожидая прибытия своего транспорта, я стал вслушиваться в слова некой песни. Вновь я проклял свою природу, за то, что я несовершенен. Обладая, я абсолютным слухом, я смог по-другому осознать звучание этой песни. Я не знаю, было бы хорошо или плохо, это было бы по-другому. Я не в силах воспринимать ни инфра-, ни ультразвук и многое другое что каждый день ускользает от нашего слуха. Это так же печально, как и трагично.

Транспорт подошёл. Отлично. Прямо до пункта назначения. Путь от остановки до набережной занял несколько минут. Странно. Вроде бы все должны были уже собраться. Причина, по которой их не было здесь, была мне неизвестна. В сумке была початая бутылка виски, я приложился, дабы согреться, ибо было уже прохладно. У красоты ночи есть, и обратная сторона если не рассчитать выбор одежды, то ночью можно серьёзно подмёрзнуть. У виски был вполне обычный вкус. Вкус хмеля, лёгкий оттиск апельсина и послевкусие ярко подтверждало мои предположения о том, что этот виски выдерживался в дубовых бочках. Пытаясь уловить каждую деталь этого многогранного вкуса, я вновь задумался о человеческой природе, и о том, как сильно она ограничивает нас в возможностях познания мира. Напрягая предельно своё восприятие, уже замутненное доброй порцией алкоголя, мой мозг не мог осознать всю гамму вкусов, заточенных в этой бутылке. В тот момент я был готов заплатить любу цену за возможность абсолютного познания мира. Возможно, в этом есть если не весь, то хотя бы частичка моего рая. В бессильном гневе я выбросил остатки в воду. Уже не было сил ни на что. С трудом держась за парапет я всё-таки потерял равновесие и упал в воду. Эту боль, этот ужас невозможно описать человеческим языком. Очередное доказательство моего несовершенства и несовершенства моих способностей. Способностей разума, в первую очередь. Но извечное желание жить и желание незамёрзнуть в ледяной воде, заставили меня престать думать и начать действовать. Но ближайшего выхода на берег было около 20 метров. И буквально после нескольких движений ногами, насквозь промокшими, утяжеленными мокрыми джинсами, мой мозг взорвался. Я услышал вопли рожениц и стоны умирающих. Я ощутил привкус виски, чеснока и вчерашнего обеда. Небо надо мною озарилось бесчисленным количеством цветов, большинство из которых не в силах представить человеческое воображение. Я почувствовал запахи всей Волги, запах из пивной, что в километре отсюда, запахи потных тел совокупляющихся, и запах своего страха. Насколько же велика цена за абсолютные возможности в познании мира. И цена эта моя жизнь! Но понял я это в тот момент, когда воздух начал вырываться из моих лёгких. И это рай? Холодный, мокрый, тёмный и одинокий?

– Кристоф!!! Вылезай из ванной!!! Я открыл один глаз, в ожидании увидеть себя на страшном суде или в месте ещё похуже, но вместо этого я увидел своего друга, этого кретина, который додумался меня сунуть в ванную, дабы я протрезвел поскорее. Картина событий последней ночи начала потихоньку вырисовываться в моей памяти. Я жив!!!! И всё это было лишь пьяным бредом. И всё же это была ещё одна вариация рая. А сколько их ещё будет? Чёрт, это очень хороший вопрос…

взгляд со стороны

Свобода… независимость. Кто-то думает всё это вместе. Другие уверенны, что одно проистекает из другого. Третьи утверждают, что ничего этого не существует. Он же искал их. Все. Он наивно полагал что, будучи свободным, он будет счастлив. Но он также знал, что абсолютной свободы не существует. Невозможно быть свободным от всего. К тому же понятие свободы слишком размыто и восприятие свободы у каждого своё. Ничего абсолютного в свободе нет, ровно, как и её самой. Но ему нравилось ощущать себя свободным. В те минуты, когда он полагал, что он свободен, он был счастлив…