Алексей Шляхторов - Без Крыма России не быть! «Место силы» всей Русской Земли

11 (23) февраля 1853 года в Турцию послом был отправлен князь Меншиков с требованием о признании прав Элладской церкви на святые места в Палестине и о предоставлении России протекции над 12 миллионами христиан в Османской империи, составлявшими около трети всего османского населения. Все это должно было быть оформлено в виде договора. Узнав об этом, Запад ужаснулся.

Россия стремилась обезопасить южные границы, обеспечить свое влияние на Балканах и Кавказе. Установить контроль над проливами. Николай I, осознавая себя великим православным монархом, стремился продолжать дело освобождения православных народов, находившихся под властью Османской Турции.

Во время войны британская политика сосредоточилась в руках лорда Пальмерстона. Его точка зрения была изложена им лорду Джону Расселу: Аландские острова и Финляндия возвращаются Швеции; Прибалтийский край отходят к Пруссии; королевство Польское должно быть восстановлено как барьер между Россией и Германией; Молдавия и Валахия и все устье Дуная отходят Австрии; Крым и Кавказ отбираются у России и отходят к Турции, причем на Кавказе Черкесия образует отдельное государство, находящееся в вассальных отношениях к Турции.

Наполеон III, с самого начала не сочувствовавший фантастической идее раздела России, помалкивал; программа Пальмерстона была составлена так, чтобы приобрести новых союзников: привлекались Швеция, Пруссия, Австрия, Сардиния, поощрялась к восстанию Польша, поддерживалась война Шамиля на Кавказе.

Но угодить всем потенциальным союзникам было практически невозможно. Кроме того, Пальмерстон явно переоценил подготовку Англии к войне и недооценил русских. Севастополь, который планировалось взять за неделю, успешно оборонялся почти год. А русские сумели организовать критическое контрнаступление на Карс – Синоп. Наполеону III отнюдь не хотелось ни слишком усиливать Англию, ни сверх меры ослаблять Россию. Поэтому, после того как союзникам удалось захватить южную часть Севастополя, а война все никак не кончалась, Наполеон III начал подкапываться под программу Пальмерстона и быстро свел ее к нулю.

В самой Англии значительная часть общества не понимала смысла Крымской войны, и после серьезных военных потерь в стране и в парламенте возникла сильная антивоенная оппозиция. Английский историк Д. Тревельян писал, что Крымская война «являлась глупой экспедицией в Черное море, предпринятой без достаточных оснований… Буржуазная демократия, возбужденная своими излюбленными газетами, подстрекалась к крестовому походу ради турецкого господства над балканскими христианами…»

Россия вынуждена была, ввиду угрозы вмешательства в войну Австрии, Пруссии и Швеции держать значительную часть армии на западной границе.

После перевооружения в середине XIX века армий Великобритании и Франции угрожающие масштабы приобрело техническое отставание российской армии и флота.

Пехота с нарезными ружьями при встречном бое (тем более – из укрытий) имела значительное превосходство благодаря дальнобойности и кучности своего огня: нарезные ружья имели прицельную дальность стрельбы до 1200 шагов, а гладкоствольные – не более 300 шагов при сохранении убойной силы до 600 шагов.

Русская армия, как и союзники, имела гладкоствольную артиллерию, дальность поражающего выстрела которой (при стрельбе картечью) достигала 900 шагов. Это втрое превосходило дальность действительного огня гладкоствольных ружей, что наносило наступающей русской пехоте тяжелые потери, тогда как пехота союзников, вооруженная нарезными ружьями, могла расстреливать артиллерийские расчеты русских орудий, оставаясь вне досягаемости картечного огня.

Вместе с тем недостатки в организации русской армии были сильно преувеличены критиками Николая I. Так, войны России с Персией и Турцией в 1826–1829 годах закончились быстрым разгромом обоих противников. Во время Крымской войны русская армия, значительно уступавшая в качестве своего вооружения и технической оснащенности армиям Великобритании и Франции, проявила чудеса храбрости, высокий боевой дух и отличную военную выучку. При этом надо учитывать, что на главном театре боевых действий, в Крыму, у союзников ни на море, ни на суше не нашлось командиров уровня Корнилова, Нахимова и Тотлебена, ухитрявшихся нивелировать подавляющее превосходство союзников. В Крымской войне Россия, в одиночку противостоявшая коалиции мира, значительно превосходившей ее в техническом и военном отношении, понесла меньшие потери, чем ее противники. Так, по данным Б.Ц. Урланиса, боевые и небоевые потери в армии России составили 134 800 человек, а потери в армиях Великобритании, Франции и Турции – 182 800 человек, в том числе в армиях двух западных держав – 137 400 человек. Боевые части, покорявшие Польшу и Кавказ до начала войны, отличались инициативностью и решительностью, высокой слаженностью действий пехоты, кавалерии и артиллерии. Союзники имели значительный перевес по всем типам кораблей, причем паровых линейных кораблей в российском флоте не было вообще. Значительное влияние на характер боевых действий на море оказало наличие у воюющих сторон бомбических пушек, показавших себя эффективным оружием для борьбы как с деревянными, так и железными кораблями. В целом Россия успела до начала войны в достаточной мере вооружить свои корабли и береговые батареи такими орудиями. Суммируя, можно сказать: коалиция имела превосходство в вооружениях, их качестве и количестве, особенно в количестве самих боеприпасов. Русская армия имела превосходство в доблести, боеспособности и тактическом превосходстве как солдат и матросов, так и командиров.