Алияна Рози - Возвращение к себе. 5 шагов на пути к предназначению

– Не «за что», а «для чего»? Человеку ноша всегда по силам дается. Больше, чем сможешь унести, не получишь. Ты, знать, не просто так в рубашке родилась… Есть у тебя на земле важное дело. Те, у кого дел не осталось, ушли. Если душа выполнила свою задачу на земле, то уходит, а потом снова возвращается. Не пытайся сейчас это понять. Все испытания сделают тебя сильной и подготовят.

– К чему подготовят? Какие испытания? – испугалась я.

И в голове снова всплыло странное слово «Каама». Но никто из моего окружения тогда так и не смог мне ответить, что оно означает. Вопросов у меня было снова больше, чем ответов. Но и бабушка была не оракул, просто ее жизненный опыт подсказывал, что мне предстоит еще долгий и трудный путь. Милая моя, любимая бабушка – кладезь мудрости и источник любви, как же я тебе благодарна!

Цыганка

Как-то еще до этих событий моя мама встретила на рынке цыганку и не позолотила ей ручку, денег не было. Та в ответ попросила отдать ей хлеб, что лежал в сумке, но мама отказала. Женщина накинулась на нее с проклятиями. «Большая у тебя семья, так пусть будет маленькой! Как сидите за обеденным столом под часами, так все и сгинете по часовой стрелке! Проклинаю!» Мама испугалась и убежала. Домой она тогда пришла вся в слезах. Мы с сестрой бросились ее успокаивать. Я приводила логические доводы, но мама была не на шутку перепугана.

В столовой мы действительно обедали под часами, но тогда настенные часы висели в каждом доме и чуть ли не в каждой комнате. Семья была действительно большая, но об этом цыганка могла догадаться по трем буханкам хлеба. Осталась теория ухода по часовой стрелке. Первой сидела бабушка Анна, и она на тот момент уже болела. Рядом с ней сидел брат, и так как мама сильно боялась армии, то ее можно было понять. Когда не стало бабушки и брата, то мама просто сдалась и ушла. Рядом с мамой за столом обычно сидела я, затем сестра и папа. Вспомнив о предсказании, сестра сильно запаниковала. Нужно было как-то это остановить. Помню, я тогда очень решительно заявила:

– Все это ерунда! Никакого проклятия не существует! Я буду жить долго, до ста лет, и никакая цыганка мне не помешает! И она пусть сто лет живет!

Помните закон бумеранга? Что отправишь во Вселенную, то и вернется. Конечно, я тогда об этом не думала, но на этом моменте для нас все плохое и остановилось. Мы с сестрой живы и здоровы, надеюсь, цыганка тоже.

Возвращаясь назад, я смотрю на все по-доброму, без обид и осуждения. Простить всех и себя, быть благодарной за все уроки – самое лучшее, что можно сделать с прошлым. Когда-то я любила бегать на море, смотреть на волны и перебирать ракушки, камушки, пересыпать в ладонях песок. Память ведь тоже как песок… Песчинки текут сквозь мысли, как сквозь пальцы. Мусор со временем отсеивается, и остаются лишь самые мелкие и чистые крупинки.

Взрослые дети

Чтобы понять, что такое любовь, ее нужно почувствовать в разных проявлениях. Чтобы достойно пройти путь, нужно уметь преодолевать препятствия, оставлять страхи позади. Чтобы понять, что значили украшения Каама для нашего рода, мне пришлось пройти испытание на прочность, но одно я знаю теперь наверняка: Путь предназначения – это путь любви!

Первая любовь застала меня врасплох в шестнадцать лет. Тогда я была еще «маленькая головой», как теперь выражается моя дочь. Я увидела его во время своего дежурства на дискотеке в училище и утонула в голубых озерах его глаз. Широкоплечая фигура, светло-русые волосы и глаза – как омут. Сердечко екнуло, и ножки подкосились. Это было первое настоящее чувство, не симпатия, не влюбленность, а именно любовь. Ему было уже двадцать, и тянулся он ко мне исключительно платонически, с невероятной нежностью и заботой. Женщины у него наверняка были, а меня он берег. Мой голубоглазый ангел-хранитель мог взять меня за руку, слегка приобнять, нежно погладить по волосам, и тогда меня словно пронзало током. Этой чистой любви не суждено было вылиться во что-то большее, и, наверное, в этом тоже есть Высший замысел. Моего парня через год забрали в армию. Лишь на вокзале он нежно взял мое лицо в ладони и покрыл его поцелуями. За два года я не получила от него ни одного письма. Моя мама говорила, что он со мной поиграл, как с котенком, и уехал, но я не верила, сердце не верило! Я не могла понять причину всего, что происходило. А мама мне так ничего и не рассказала. Она ушла и унесла эту тайну с собой. Правда открылась мне позже. Ее сказала сестренка, которая все знала и металась. У нее был непростой выбор: сказать мне правду и тем самым подставить маму, которая ее взяла из детского дома, или молча смотреть на мои страдания. Я ее не осуждала.