Монро Роберт: Окончательное путешествие

В жизни каждого из нас есть достаточно много Неизвестного - и досгаточно много страхов. Никому не хочется, чтобы их число увеличивалось, но временами у нас просто нет выбора. Такое случилось и со мной. Именно эти события легли в основу всего последующего рассказа. Принято считать, что человек почти не меняется на протяжении всей своей жизни, он просто становится все больше похожим на самого себя. Если отбросить обычный ряд исключений - которые, как известно, лишь подтверждают правило, - и наблюдать по мере течения лет за окружающими, такая точка зрения покажется вполне справедливой. В целом, люди действительно не меняются и, более того, упрямо сопротивляются переменам.

Тем не менее перемены являются причинами всех наших тревог и несчастий. Мы боимся того, что нечто случится, или того, что это не произойдет, и потому либо боремся с переменами, либо стараемся ускорить их приближение. И все же, что бы мы мы ни делали, перемены происходят непременно, со стопроцентной гарантией, - вопрос лишь в том, с какой скоростью они наступают. Постепенные изменения называют эволюционными, а стремительные - революционными. Перемены предтавляют собой воплощение самого Непознанного, основного источника страхов.

В моем случае выбора, судя по всему, действительно не было. Ничего не понимая, испытывая панический ужас, я погрузился в тот процесс, который привел меня к новому пониманию действительности - к тому, что я называю Иным Мировоззрением и чем руководствуюсь теперь. Случившиеся в моей жизни перемены уже нельзя назвать просто превращением в самого себя. Прежде я даже не тревожился о подобных явлениях, поскольку не имел ни малейшего представления о том, что они вообще существуют. Какими были перемены в моей жизни, случайными или эволюционными? С моей точки зрения, революционными.

В 1958 году, без каких-либо видимых причин, я покинул свое материальное тело и повис над ним. Это случилось не по мооей воле, я отнюдь не пытался добиться подобных свершений. Кроме того, в тот момент я не спал и потому не мог читать это переживание обычным сновидением. Я пребывал в полном сознании и прекрасно отдавал себе отчет в том, что происходило, - разумеется, от этого становилось еще страшнее. Я решил, что перенес жестокую галлюцинацию, вызванную каким-то серьезным - быть может, смертельным - заболеванием: опухолью мозга, припадком или развивающейся душевной болезнью.

Явление повторялось. Я не мог ничего поделать. Обычно оно начиналось, когда я ложился, собираясь отдохнуть или поспать. Это происходило не всякий раз, но достаточно часто: несколько раз в неделю. Я поднимался на несколько футов над своим телом, и лишь тогда начинал понимать, что происходит.

Испытывая леденящий ужас, я судорожно барахтался в воздухе, пытаясь вернуться в материальное тело. Я не сомневался в том, что умираю, но, несмотря на все свои усилия, не мог прекратить регулярно возобновлявшиеся выходы из тела.

В то время я считал себя достаточно здоровым человеком, не страдающим какими-либо физическими и душевными расстройствами. У меня было много забот: я владел несколькими радиостанциями, занимался и другими делами. У меня были офис на Мэдисон-авеню в Нью-йорке, дом в округе Вестчестер и, что не менее важно, жена и двое маленьких детей. Я не принимал никаких лекарств, не употреблял наркотики и чрезвычайно редко прикладывался к спиртному. Я не считал себя особенно религиозным человеком, не увлекался восточными учениями и прочими высокими материями. И я оказался совершенно не готов к таким резким переменам.

Трудно передать, какой страх и чувство одиночества охватывали меня в подобных случаях. Рядом не было человека, с которым можно было об этом поговорить. Первое время я не решался завести разговор даже с женой, так как не хотел ее тревожить. Поскольку меня всегда привлекали западная культура и научный подход, я без раздумий обратился за советом к традиционной медицине и науке. После обстоятельных медицинских осмотров и ряда анализов мой личный врач заверил меня в том, что у меня нет ни опухоли мозга, ни каких-либо иных физиологических отклонений. Прочие причины пребывали вне сферы его компетенции.

Через некоторое время я набрался смелости и обратился к своим друзьям, психиатру и психологу. Один заверил меня в том, что я не сошел с ума, - он очень хорошо меня знал.

Другой предложил посвятить целые годы обучению у какогонибудь гуру в Индии, но подобная мысль была для меня совершенно неприемлимой.Ни одному из них, да и вообще никому, да и вообще никому я не рассказывал о том, насколько пугает меня это явление. Я почувствовал себя чужим в том мире, частью которого неизменно себя считал, в той культуре, к которой всегда относился уважением и восхищением.

Читать дальше