Елена Райдос - Игра в Реальность. Сказка о смерти

Ошеломлённый Творец повнимательней присмотрелся к развешенным по стенам листам сероватой бумаги, и у него натурально отвисла челюсть. На всех рисунках был изображён один и тот же мужчина, в разные периоды своей жизни, вернее, жизней. Где-то он был совсем молоденьким парнишкой, а на других рисунках – матёрым мужиком под полтинник. Но не было никаких сомнений в том, что вдохновителем слепой художницы был один единственный человек, пусть даже в разных своих воплощениях. И всё-таки Сабина обескуражил не столько тот факт, что слепая каким-то мистическим образом проникала за пределы одного воплощения своего кумира, как то, что этот кумир был ему очень хорошо знаком. Это был Вертер.

На некоторых рисунках, помимо Вертера, были изображены и другие персонажи. Чаще всего это была собака, а ещё женщина и девочка. Женщина чем-то неуловимо напоминала саму художницу, а девочка… Сабин, казалось, перестал дышать. Ясные глазки, светлые кудряшки, пухлые щёчки и упрямо сжатые губки. Девочке на рисунке было лет десять, но Сабин готов был поклясться, что когда она подрастёт, то будет как две капли воды походить на Дали, его покойную дочь.

– Как Вы сюда попали? – раздался спокойный голос от мольберта. Художница не обернулась, она продолжала водить мелком по листу бумаги, словно появление в студии незнакомого мужика было для неё в порядке вещей.

– Простите, что нарушил Ваш покой,– промямлил Сабин,– я сейчас Вас покину.

– Это вы спасли меня там, на дороге,– она не спрашивала, просто констатировала факт. – Как Вы остановили машину?

– По сравнению с теми чудесами, что творятся в этой мастерской, мои действия – это просто игра в куличики в детской песочнице,– завороженно произнёс Творец. – Как Вы можете рисовать? Вы ведь ничего не видите.

– Я вижу, но не то, что видите Вы,– спокойно ответила художница,– просто научилась правильно водить мелком по бумаге.

– Извините мою назойливость,– Сабин подошёл поближе к мольберту,– но откуда Вам известно, что изображено на рисунке?

– Вы всерьёз решили, что являетесь первым, кто увидел, как я рисую? – девушка весело рассмеялась. – Это забавно.

Сабин промолчал, его отчего-то задели её слова. И с чего он взял, что слепая художница была затворницей? Разумеется, у неё должны быть друзья и родственники, а то и муж.

– Не обижайтесь,– девушка повернулась лицом к бесцеремонному посетителю. – Я действительно знаю, что изображено на рисунке. Вот, проверяйте. Высокий холм, внизу город с башнями, на холме сидит воин и его волк. Правильно?

– Ну конечно же, волк, а не собака,– ошеломлённо подумал Сабин. – Только таких пейзажей в нашем мире нет. А почему в небе два солнца? – спросил он вслух.

– Это не наш мир,– в голосе художницы была непоколебимая уверенность. – Разве Вы не знаете, что наш мир не единственный?

– А вот это совсем интересно,– Сабина захватил азарт детектива. – Да кто же ты такая? Кто он Вам,– задал он следующий вопрос,– тот мужчина, которого Вы постоянно рисуете?

– Никто,– она беспечно пожала плечами,– просто образ, который я вижу. А почему Вы спрашиваете?

– Я его очень хорошо знаю,– голос Сабина слегка дрогнул,– вернее, знал, пока год назад он не переселился в другой мир.

Его слова, похоже, вызвали у художницы что-то вроде ступора, она застыла с открытым ртом, не в силах произнести ни слова. Осознание того, что её видения были, оказывается, вещими, вызвало суеверный трепет в её душе.

– Я Вас испугал? – заволновался Творец. – Простите мою бесцеремонность.

– Вы ведь не шутите? – с подозрением спросила девушка.

– Ну что Вы,– Сабин подошёл вплотную и взял её за руку,– я бы не посмел шутить такими вещами.

От прикосновения к руке слепой художницы Творца буквально ударило током. Он вздрогнул и с удивлением заметил, что лицо девушки заметно порозовело, словно она тоже испытала какую-то неловкость.

– Как странно,– задумчиво проговорила художница и подняла голову.

Только тут Сабин посмотрел ей в глаза и сразу понял, почему на людях она носила тёмные очки. Вместо радужки в глазных яблоках зияли две чёрные дыры, словно колодцы, ведущие в потусторонний мир. Зрелище было пугающим, и Сабин невольно отвёл взгляд. Словно почувствовав его реакцию, девушка опустила веки, потом нащупала висящие на цепочке очки и быстро надела.

– Отвратительно, да? – она закусила губку и тяжко вздохнула. – Что поделать, я такой родилась.

Сабину стало неловко за свою несдержанность, захотелось как-то загладить свою вину. Нет, не то, он с удивлением понял, что ему хочется обнять эту незнакомую девушку, а может быть, даже поцеловать. Но всё, на что он решился, это коснуться губами её руки.