Наталья Степанова - Заговоры на здоровье

Ксения Р. пишет: «…меня то ли сглазили, то ли время подошло, хотя мне всего сорок лет. Я обладала феноменальной памятью, не пользовалась записной книжкой, все телефоны были в моей голове. Однажды на юбилее я, как всегда, была тамадой. Прочитала все, что полагается для первой части вечера, потом все стали танцевать. Ко мне подошла незнакомая женщина и сказала: «Вы знаете, я поражаюсь, как вы все запоминаете. Это же надо иметь такую мощную память! Неужели вы ничего не забываете?» Я ей гордо отвечаю, что все всегда помню. Женщина еще поойкала и ушла. В продолжение вечера я встала, чтобы дальше вести намеченную программу. Обычно я не пользовалась шпаргалками, а тут вдруг поняла с ужасом, что все вылетело из головы. Замечу, что я человек непьющий. С того вечера меня как подменили. Иногда элементарные вещи не могу вспомнить. Уставлюсь в одну точку и думаю. Пошла к экстрасенсу. Она сказала, что видит меня посреди множества людей в красном длинном платье, а возле меня женщину в сером костюме, которая мной восторгается. У этой женщины большая энергетика, которая поглощает мою. Сказала, что все видит, но помочь не в силах. Совершенно точно, я была в красном платье. Тут и вспоминать не нужно: у меня одно только приличное платье. Я не смогла вспомнить, в чем была та женщина, я вообще ее не помню.

Есть ли заговоры от забывчивости? Жизнь потеряла для меня краски с этой утратой».

Если есть возможность, то следует вернуться на то место, где вас сглазили, сцепить руки замком и сказать:

Из рассказа больного: «… я профессор, доктор математических наук. Суеверие всегда считал признаком отсталости человека. Однажды разгорелся у нас с приятелями спор. Они стали в голос уверять меня, что одна известная колдунья может мертвого из могилы поднять – настолько сильны ее заклинания. Понятное дело, я не поверил.

После долгих препирательств решили мы к той колдунье съездить. К вечеру добрались до нужного места. Все остались в машине, а я направился к дому, заранее торжествуя победу. Мой план был таков: буду выдавать себя за больного, а там – посмотрим.

Дверь мне открыла обычная женщина примерно пятидесяти пяти лет. Усевшись на предложенный табурет, я стал теребить в руках папку, изображая из себя грубоватого простофилю. Сказал даже, что работаю слесарем по канализации. А жаловался на все подряд: от головы до пальцев на ногах.

Женщина спокойно меня выслушала, а потом сказала:

– То, что врешь, это твое дело. А вот за насмешку надо мной я тебя проучу. Я ведь в жизни всякое повидала. Такие, как ты, милый, не верят ни во что, пока не припечет. А потом они нас ищут да Бога вспоминают. Только Бог тоже не всем дает исцеление. В общем, слушай меня внимательно. Когда назад от меня поедете, ваша машина трижды остановится. И дороги ей не будет, пока ты не скажешь про себя: «Господи, прости». Теперь о твоих болячках. С этого часа все болячки, тобою названные, обретешь точно, обещаю. Слесарь, говоришь? Ну, слесарь не слесарь, а уж профессором теперь тебе не быть, ты ведь сам говорил, что память у тебя отшибло, а профессор должен многое помнить. Без памяти он никуда. Ну, милок, как я сказала, так оно и будет. Когда раскаешься, приходи, сниму я с тебя свое заклятие. Ладно, ступай, мне на молитву пора вставать, время подошло. Запомни, кроме меня, никто не сможет тебя исцелить!

Отъехали мы от ее дома, и вдруг джип наш заглох. Движимый любопытством, я подумал: «Господи, прости» – и машина сразу завелась. А, совпадение, решил я, но через час машина снова заглохла. Приятель мой чуть ли не весь мотор перебрал – все без толку. И тут я опять подумал про себя: «Господи, прости» – и поехала наша машина! А когда она в третий раз остановилась – тут уж мне стало не по себе. И все повторилось в точности как предсказывала знахарка.

Мои попутчики всю дорогу выспрашивали, что мне знахарка говорила, но я сказал, что остался при своем мнении.

– Голова у меня болит, потом поговорим, – отмахнулся от самых назойливых.

А голова у меня действительно болела так сильно, что я не мог вращать глазами. Каждый толчок на дороге ощущался, как атомный взрыв.

Вернувшись домой, я лег спать, даже не умывшись и не переодевшись в пижаму. А утром встал разбитым. Даже позавтракать не смог: в желудке была непривычная резь, к горлу подступала тошнота.