Наталья Степанова - Магия-5

Русский историк В. Н. Татищев, точно предвидя день своей кончины, накануне смерти велел вырыть себе могилу, исповедовался и причастился. При этом он вовсе не был болен.

А. М. Горький вспоминает случай с Пименом Власьевым: «Как-то в субботу помылись мы с ним в бане и пошли в трактир чай пить. Вдруг Пимен, глядя на меня милыми глазами, говорит:

– Постой-ка.

Рука его, державшая блюдечко, задрожала, он поставил блюдечко на стол и к чему-то прислушался перекрестясь.

– Что ты, Пимен?

– А видишь, мил друг, сей минут Божья думка души моей коснулась, скоро Господь позовет меня.

– Полно-ка, ты такой здоровяк!

– Молчок, – сказал он важно и вместе с тем радостно. – Не говори, я знаю.

В четверг его убила лошадь».

Основатель френологии Лафатер перед смертью ни с того ни с сего, поскольку он был в полном здравии, удивил всех, сказав:

– А вот знаете, я скоро помру и помру по глупому, не естественной, природой обусловленной смертью, а приму ее от низкого злодея, движимого животными инстинктами.

Через несколько дней он был убит пьяным солдатом.

То же самое было с премьер-министром России П. А. Столыпиным.

Поэт-философ Г. Сковорода тоже не болел, когда сказал:

– Завтра я умру.

Поэт сам себе вырыл могилу, затем вернулся в хату, переоделся во все чистое и скончался.

Или такой пример. Перед авиакатастрофой авиалайнера ТУ-134, на котором разбилась футбольная команда «Пахтакор», администратор команды М. Талибиджанов составил полный список своих кредиторов, чего раньше никогда не делал. При этом он не скрывал, что предчувствует гибель.

Игрок Виктор Чуркин, никогда раньше не наводивший порядок перед поездкой, перед роковым полетом привел дом в идеальное состояние, как бы не желая, чтобы кто-либо, когда его не будет, увидел беспорядок в его квартире.

А некоторые игроки и тренеры по разным причинам отказались от полета.

У меня масса писем, в которых люди пишут о том, что они долгое время собирались ехать или лететь куда-то, но перед поездкой без видимых причин сдавали билеты, а потом узнавали об аварии. Они пишут, что перед поездкой их давило дурное предчувствие и они успокаивались только тогда, когда сдавали билеты в кассу.

В. Кокс, математик из США, изучал статистический материал, связанный с авариями и крушениями. Выяснилось, что всякий раз при крушении пассажиров на поезде было меньше обычной нормы.

Но иногда люди не прислушиваются к внутреннему голосу. Передо мной лежит одно письмо: «Наталья Ивановна, у меня погибли дочь и зять. Они поехали в свадебное путешествие. Билеты специально купили так, чтобы на другой день свадьбы отправиться посмотреть мир. Они хотели побыть наедине в самый прекрасный миг любви.

Утром, собираясь в дорогу, Света укладывала чемоданы. Андрей, зять, еще спал. Я любовалась на доченьку, сидя в кресле. Красивые ее ручки порхали, укладывая вещи, и была она такая милая и молодая. Вдруг она ойкнула и присела на диван. Глаза ее были широко открыты, лицо моментально побледнело. Я подскочила к ней, а она как будто не слышала моих вопросов. Затем она сказала:

– Мама, я сейчас видела, как мы с Андреем летим со скалы в машине. Я видела, что мы разбились.

Мы молча смотрели друг на друга. Я не знала, как это воспринять, и предложила: – Давай сдадим билеты.

Но она уже словно очнулась, как бывает после страшного сна, и успокоилась. Я попробовала ее еще раз отговорить от поездки, но дочка сказала:

– Что ты, мама! Как я все это объясню гостям, Андрею. Нас ведь приедут провожать его родственники и друзья. Скажут, что я дура. Нет, нужно ехать.

Наталья Ивановна, 21 июля я узнала, что Светочка, Андрей и араб, который их вез, разбились.

Никогда себе не прощу, что не настояла на том, чтобы они не поехали. Как мне теперь жить?»

Как я обещала, ясновидению я научу вас в следующих книгах. Уверяю, что у вас это получится, если захотите.

Нет, наверное, ничего страшнее, чем умереть в одиночестве, пережив всех родных. Знать, что не соберут тебя в последний путь родные руки, не оплачут слезами твоей кончины, не помянут тебя в дни поминовения… Пока человека кто-то помнит, то хоть имя его звучит на земле.

Бывают случаи, когда человек умрет и лежит неделями, а то и месяцами в пустой квартире, пока кто-нибудь не спохватится, что давно уже не было соседа или соседки. Никто не увидит, как умрет бедолага, никто не подаст воды. Последние слезы скатятся по старческому лицу, но страх и отчаяние никто не развеет при последних минутах жизни.