Ольга Лев - Молитва врача. Почему мы болеем, или Как запрограммировать себя на здоровье

Здесь хочется поговорить о смерти. Слово пугает, а как умирать пришлось, так и не страшно. В молодости я пережила остановку дыхания от передозировки внутривенного наркоза во время короткого хирургического вмешательства. Все было примерно так, как об этом обычно пишут в книжках. Мне хочется поговорить о другом, я хочу рассказать о своих чувствах. Увидев себя сверху, окруженную врачами, я сразу поняла в чем дело. Первая мысль была о том, кто же заберет из садика дочку, в тот день ее отец работал до полуночи. Затем, медленно поднимаясь вверх по знаменитому тоннелю, направляясь к яркому свету, я начала понимать, насколько наша жизнь суетлива и коротка, а главное, всякое беспокойство вдруг покинуло меня, освободив от мыслей о жизни, которая заканчивалась. На мгновение освободившись от забот, я четко ощутила, вернее, осознала одиночество. Но это было одиночество, отличное от земного. Оно было холодным, но без ощущения холода. Для того чтобы понять разницу между этими двумя чувствами с одинаковым названием, я попробую понять, что чувствую, произнося слово «одиночество» здесь и сейчас.

Одиночество. Как эхо в пустом храме, раздвигая пространство и время, оно давит на твое тело и душу, ограничивая липкими сетями страха. Нельзя понять, чего ты боишься, нет имени этому страху. Сознание сужается до узкой полоски, через которую ты подглядываешь за миром, щурясь от слепящего чужого света, по касательной проходящего мимо твоей жизни. Робкие лучи солнца по дороге к тебе зависли в воздухе, боясь обидеть, высветив твою правду. Ты один, даже любовь покинула тебя, ею не с кем поделиться. Холодно и сыро в потухшем камине жизни, никто тебя не согреет. Изо дня в день, медленно, на цыпочках, прячась за твоей спиной, вползает отчаяние, наполняя углы твоего опустевшего храма тьмой. Страх, усиливая свой тонкий пронзительный звук, оглушая душу, сводит с ума камертон надежды, отнимая остатки воли, последними слабыми усилиями нашептывающей: «Спаси и сохрани»…

Одиночество, которое я почувствовала в тоннеле, ведущем к свету, отличалось от нашего, земного чувства. Это было скорее знание, чем чувство, сродни самостоятельности, самодостаточности. Я знала, что покидаю Жизнь, которая, оставаясь где-то внизу, все более отдалялась от меня, теряя смысл. Остатки земного здравого смысла удивлялись моим «холодным», лишенным каких-либо чувств мыслям. На смену им приходили знания. Но и они очень скоро исчезли, уступив место какой-то собранности, готовности приступить к следующему переходному этапу, устремленным куда-то ввысь, зовущим своим светом и покоем. Там не было чувств, с которыми мы знакомы. Я просто знала, что со мной происходит. Я не знала точно, что будет со мной через миг, но понимала, что я на пути к другой форме жизни, которая ждет меня со своим четким планом. Хорошо запомнилось полное отсутствие чувств, которые обуревали меня на земле. Но, вне всяких сомнений, я шла путем, который мне был очень хорошо знаком. Как человек, не очень любящий переходный период, я предпочитаю хорошо устроенную, устоявшуюся рутину. В этой связи я хорошо запомнила свои мысли: скорее бы это все закончилось. Они позволили мне тогда понять, что я остаюсь собой, сохраняя как минимум характер и привычки. В следующее мгновение я очнулась в давно опустевшей больничной палате, где возле меня крутилась пожилая санитарочка, предлагая заветрившийся обед, дожидавшийся меня на прикроватной тумбочке, а за окном темнел вечер.

После этих событий я перестала бояться смерти, хотя, справедливости ради должна сказать, что не помню, чтобы я боялась ее раньше. Мне думается, что смерть – это переходное состояние от одной формы жизни к другой. Наша душа бессмертна. Будьте немного любопытны: что нас ждет дальше? Я думаю, что смерть пугает своими спутниками: болью, беспомощностью, зависимостью. Каждому хочется мужественно пройти тяжелые периоды жизни, сохранив достоинство. Об этом можно позаботиться заранее. А медицина способна облегчить наши страдания, устранив боль. А дальше снова жизнь! У нас было время к ней подготовиться, буду рада, если эта книга поможет нам всем в этом важном деле.

Итак, Люцифер, как и обещала. И с ним мне довелось познакомиться. Последние годы меня периодически мучили сильные боли в спине, которые не вписывались ни в одну клиническую категорию болей. Точную локализацию установить было невозможно, полностью отсутствовала закономерность их появления. Однажды появившись, они, нарастая как снежный ком, достигали своего апогея, приковывая меня к кровати на несколько дней. Причем, когда они исчезали так же внезапно, как и появлялись, уже невозможно было сказать, как и когда это произошло. Сделав снимок позвоночника, я смутилась: описание обычного снимка было дополнено следами контрастного вещества в кишечнике. Я никогда не проходила никаких обследований, связанных с контрастным веществом. Обескураженная написанным, я открыла снимок и с легкостью обнаружила упоминаемые следы. Некоторое время я недоумевала, пока совершенно ясно не увидела, что контрастное вещество очерчивает овал лица… С минуту я глазела на снимок, пытаясь понять, как такое может быть. Потом я решила выпить стакан кофе после тяжелого рабочего дня. Но, когда я вернулась – увы! – меня ждало то же самое лицо, с почти живыми глазами, которые всматривались в мои. Дальше события развивались стремительно и очень интересно. Мне пришлось пережить одну из интереснейших медитаций в моей жизни. Я даже не знаю, была ли это медитация. Все было настолько реально, что я ощущала колебания воздуха в комнате от передвижения моего гостя. Я попросила Создателя познакомить меня с незнакомцем с портрета. В моем воображении появился мужчина лет 30–33, невообразимо красивой наружности. Картина, представшая перед моим взором, напоминала нечто среднее между анимацией и изображением плоти в лучших традициях высокого искусства. Представьте себе Мону Лизу Леонардо да Винчи, которая, устав позировать миллионам изумленных ее красотой зрителей, вдруг решила сойти с картины и прогуляться по залам Лувра. Мой гость мог бы состязаться с самыми красивыми людьми мира. Он представился, его звали Люцифер. Меня ничуть не напугало его имя, потому что, вопреки всем ожиданиям, я чувствовала миролюбивую энергию. Его поведение было крайне доброжелательным и в высшей степени интеллигентным. Признаюсь, на протяжении всей нашей встречи я все время была напряжена, ожидая подвоха. Впоследствии я сожалела о напрасных опасениях, помешавших мне извлечь максимальную пользу от знакомства с Люцифером. Как известно, в каждом из нас есть хорошее начало и плохое, представителем которого он и является. Основная его задача создавать ситуации, обязывающие нас делать выбор, заставляющие нас сомневаться. Но мыто знаем, что именно свобода выбора, подаренная нам Создателем, делает каждого из нас человеком.