Б. Алан Уоллес - Ум в равновесии. Медитация в науке, буддизме и христианстве

Галилей в значительной степени заложил основы «научного метода» изучения материального мира: изощренных, тщательных, количественных наблюдений за физическими сущностями в сочетании с математическим анализом полученных данных. Побуждением, лежавшим в основе его исследований, было желание понять природу Божьего творения с точки зрения самого Бога, превосходя ограничения и иллюзии человеческих чувств. Этого можно добиться, утверждал Галилей, используя математические рассуждения – математику он считал собственным языком Бога. Подобную теистическую интерпретацию центральной роли математики в природе веками ранее уже отстаивали пифагорейцы.

Хотя Галилео был готов оставить сверхъестественные вопросы в руках церкви, он настаивал, что научное изучение мира природы должно происходить свободно и независимо от авторитета Библии и греческой мысли. Сделав этот революционный шаг, он перевернул иерархию познаний, которой придерживались средневековые схоласты. Эмпирические наблюдения, которые философы в целом считали самой низшей формой знания, Галилей перенес на самый высокий уровень. Разум был важен для интерпретации эмпирических познаний, а авторитет традиции принимался только в тех случаях, когда ему не противоречили тщательные наблюдения или здравые рассуждения. Какая огромная перестановка!

Галилей отказался от аристотелевского упора на понимании того, почему явления таковы, какие они есть, и вместо того сосредоточился на кропотливых измерениях и наблюдениях за тем, как движутся небесные и земные объекты. Философы-схоласты тех времен слепо принимали представления Аристотеля: небесные тела якобы неизменны и движутся по совершенной окружности, а Земля находится в их центре. В 1609 году Галилей создал телескоп с двадцатикратным увеличением. С его помощью он обнаружил четыре луны Юпитера (которые вращались вокруг Юпитера, а не Земли), кратеры на Луне, пятна на Солнце (свидетельство того, что небесные тела меняются) и фазы Венеры – доказательство того, что она вращается вокруг Солнца, а не Земли. Другие астрономы с менее мощными инструментами жаловались, что не могут подтвердить все его наблюдения. В результате некоторые из них усомнились в их достоверности, а другие даже стали утверждать, что все они представляют собой лишь оптические иллюзии, созданные линзами Галилея.

Средневековые астрономы были давно знакомы с обманчивой природой облика небесных тел и особенно видимого движения планет. Придерживаясь древнегреческой мысли, они полагали, что Луна, Солнце, планеты и звезды вращаются по совершенным окружностям вокруг Земли. За одну ночь можно увидеть, что планеты на небе движутся с востока на запад – но если наблюдать ночь за ночью, на фоне звезд планеты кажутся движущимися с запада на восток. При этом иногда будет казаться, что планета обратила свое движение вспять; какое-то время на фоне созвездий она может двигаться с востока на запад. Это изменение направления называется попятным движением. Чтобы объяснить подобные обманчивые видимости так, чтобы они соответствовали греческой мысли, ранние астрономы разработали сложную, абстрактную систему эпициклов: планеты-де движутся по малым окружностям, которые, в свою очередь, совершают большой оборот вокруг Земли. Таким, по их мнению, было реальное, объективное движение планет в противоположность ложным субъективным видимостям их попятного движения. Оказалось, что вся эта теория была основана на ложном допущении. Астрономическая наука смогла добиться прогресса только благодаря использованию телескопа, который направили на обманчивые видимости телесных тел.

Когда Галилей впервые описал свои открытия, сделанные с помощью телескопа, в качестве свидетельства, подтверждающего теорию Коперника о вращении Земли вокруг Солнца, с нападками на него выступила не церковь. На самом деле священники и епископы из числа иезуитов и доминиканцев были в восторге от новых перспектив, открытых с помощью телескопа, – чтобы отпраздновать открытия Галилея, они устроили для него роскошные приемы в Риме. Отцу Клавиусу, который был несомненным лидером иезуитских астрономов, сначала было сложно принять новые сведения. Тем не менее, когда он и его коллеги раздобыли собственные телескопы, они подтвердили все наблюдения Галилея. В конечном итоге конфликт между Галилеем и церковью разгорелся из-за ее советников из числа преподавателей-мирян. Они настаивали, что Рим обязан остановить Галилея, а не то он уничтожит всю университетскую систему, подорвав авторитет аристотелевских воззрений, на которых она основана. Эти философы-схоласты отказывались даже взглянуть через телескоп, ибо они категорично настаивали: все видимое через линзы и противоречащее их убеждениям должно являться оптической иллюзией.