Татьяна Тихоплав - Начало начал

И, наконец, Моуди не выдержал. Долгое время от собственного участия в экспериментах его удерживала опасность оказаться необъективным в оценке ситуаций. «Если я ограничусь ролью исследователя, рассуждал я, то смогу оценить сообщения других с более нейтральных позиций» [118. С. 260]. Однако ученого сильно смущало, что подопытные были абсолютно уверены в реальности своих встреч. Он-то считал, что видения в зеркалах – не более чем «картинка собственного производства». «Если подобный опыт будет у меня, я не позволю одурачить себя утверждением о его реальности», – с таким настроением Моуди приступил к эксперименту. Он решил попытаться увидеть бабушку по матери, с которой у него всегда были очень теплые отношения. Первая попытка встречи прошла неудачно.

Однако позднее свидание все же состоялось. «Я сидел в комнате один, когда в нее вошла женщина. Едва увидев ее, я почувствовал, что знаю ее. Но все произошло так неожиданно. Мне потребовалось некоторое время, прежде чем я опознал женщину как мою бабушку по отцу, которая умерла несколько лет назад. Я, помнится, поднял руки к лицу и воскликнул: „Бабуля!“ В этот момент я смотрел прямо в ее глаза в благоговейном страхе. Очень мягко, с любовью она назвала себя и обратилась ко мне по прозвищу, которым только она называла меня в детстве».

Появление этой бабушки было полной неожиданностью для Моуди: он вовсе не жаждал этой встречи. В отличие от бабушки по матери – ласковой и мудрой – эта была «недоброжелательной и эксцентричной». «Однажды она промыла мылом мой рот за то, что он изрек слово, которое она не одобряла. Бабушка постоянно предупреждала меня, что я отправлюсь в ад, если нарушу любой из наложенных Господом запретов – в ее собственной интерпретации, естественно… Но теперь она стала другой. Я ощущал исходившие от нее тепло и любовь, эмоциональность и сострадание, и это было выше моего понимания. Она определенно была с юмором, и вокруг нее разливались тихий покой и радость».

Моуди общался с бабушкой долго, по его ощущениям – пару часов. И это событие буквально перевернуло его понимание действительности. «Я слышал ее голос четко, единственное отличие состояло в том, что в нем присутствовал треск электрического свойства, что, казалось, делало голос четче и громче, чем он был до ее смерти… Опыт привел меня к твердому убеждению: то, что мы называем смертью, не есть конец жизни». И еще: «Если я посчитаю все свидание галлюцинацией, тогда я должен считать галлюцинацией и всю мою жизнь тоже» [118. С. 266]. Известный на весь мир ученый, профессиональный психолог не смог доказать, что «свидание с призраками» – это иллюзия.

В нашей стране тоже есть люди, рискнувшие окунуться в эту область непознанного. И среди них – психотерапевт из Санкт-Петербурга Виктор Владимирович Ветвин. Мы, авторы книги, узнали о нем и его экспериментах благодаря работе «Свидания с призраком» [119. С. 38]. В ней рассказывается, как В. В. Ветвин начал заниматься работой с зеркалами. «Я с интересом прочитал о зеркальных экспериментах Моуди. Как-то не очень верилось в свидание с умершими. Преувеличивает, думал я. Но в то же время знал, что зеркало как-то воздействует на психику, и потому решился проверить это на себе. Кто знает, вдруг оно и на самом деле позволит привести мои мысли в порядок, найти решение возникших проблем».

Ветвин перетащил зеркало из прихожей в кабинет, занавесил окна, выключил свет, устроился поудобнее… Сначала слышал все: шум на улице, радио, работавшее у соседей… И вдруг все звуки исчезли – полная тишина. И почти сразу перед ним возникла объемная фигура.

«Узнал я его мгновенно: это был мой дед, умерший более 20 лет назад, – один из самых близких мне людей. Перед смертью он тяжело болел – астма. Хорошо помню, как он тогда выглядел: измученное, землистого цвета лицо, страдание в глазах… А сейчас вид у него был совсем другой: бодрый, здоровый, немного помолодевший старик, в глазах – полуулыбка. Я видел его абсолютно реальным: по пояс, немного подавшимся из полумрака вперед, одетого в любимую коричневую рубашку в полоску. Ощущение было, что дед находится от меня на расстоянии метра три-четыре. Он не шевелился, между нами был слегка дрожащий воздух – как над костром, но я абсолютно четко видел его лицо, чуть ли не каждую волосинку в его бороде… И вдруг я услышал голос внутри себя: „Здравствуй, сынок!“ Потом он что-то мне говорил, но я был в шоке и ничего не запомнил. Мое состояние понять можно: ведь я не собирался никого вызывать из зазеркалья… Сколько длилось наше мысленное общение, сказать не берусь, – может, несколько минут. Исчез он мгновенно. Осталось ощущение какого-то внутреннего, живого тепла, исходившего от деда. Потом у меня были с ним и другие встречи. Но особенно запомнилась эта – первая».