Бэрд Сполдинг - Жизнь и учение Мастеров Дальнего Востока. Книги 3-4

Наши товарищи действительно встретили нас в Дарджилинге 24 августа. Они показали нам письменное сообщение, которое им вручили всего лишь через двадцать минут после их прибытия в Калькутту. Они считали, что тот человек был посланцем, отправленным с этим сообщением задолго до того. Так мы стали обладателями физического доказательства способностей некоторых лам, и если эти способности могли применяться в таком направлении, то что противоречит возможности их использования во множестве направлений?

Нам не терпелось поскорее отправиться в Пора-тат-санга, ибо многие должны были собраться в этом храме в то время года, и это был чрезвычайно благоприятный момент для подобного визита. Мы выдвинулись в путь к Джангдзе, и нам сказали, что нас встретит молодой чела, известный как «смеющийся чела». Смех и пение помогли ему и его товарищам преодолеть множество трудных мест, и многие исцелялись, когда он пел.

Когда мы вошли во внутренний двор ламаистского монастыря, изящный и стройный молодой человек с сердечными приветствиями приблизился к нам и сказал, что они хотели бы, чтобы монастырь стал нашим домом на время нашей остановки в деревне. Мы ответили, что торопимся и хотели бы отправиться к перевалу Пхари тем же вечером.

«Да, – ответил он, – нам известно, что вы спешите в Пора-тат-сангу. Я возвращаюсь туда завтра утром и был бы счастлив сопровождать вас, если вы не против».

Мы согласились с этим предложением, и, заразительно смеясь, он проводил нас в нашу квартиру в большом зале монастыря. Убедившись, что мы устроились удобно, он пожелал нам доброй ночи и покинул нас, сказав на прощание, что зайдет ранним утром. Когда он вышел, мы услышали, как он запел хорошо поставленным голосом. Это был смеющийся чела. Рано утром мы были разбужены тем же певучим голосом, объявившим, что наш завтрак уже готов.

Мы попрощались с ламами, получили от них благословения и убедились, что все готово к нашему путешествию через перевал Пхари, проходящий между горными пиками Пхари и Канг-Ла. В целом, это был сложный переход, но впереди, с песнями и смехом, всегда шел чела. В наиболее трудных местах его голос становился особенно звонким, и нам казалось, что он приподнимает нас и переносит через скалы без каких-либо усилий. Мы добрались до верхней точки перевала уже к трем часам пополудни.

К нашему удивлению, вместо изрезанных горных вершин, мы увидели расстилающуюся перед нами чудесную долину, которая носит название Чуби. Хотя и расположена на высоте 4900 метров над уровнем моря, долина окружена со всех сторон густыми лесами с буйной и пышной листвой. Впереди видны были деревушки с прекрасными храмами. Мы не пересекали долину, но избрали более короткий путь к Пора-тат-сангу через Тачи-чо-цонг, и этот путь оказался приятным. Преодолев совсем небольшое расстояние, мы вошли в красивый лес, где на каждом шагу били крошечные родники. Лес встретил нас обилием певчих птиц и дичи. На всем своем путешествии мы ни разу не сталкивались с хищниками; вероятно, это связано с богатством животной жизни этой земли.

Следующим местом нашей остановки стал Маха-Муни. Этот подобный крепости храм заинтриговал нас, и здесь, как и всюду, нас ожидал сердечный прием. Руководители храма сказали, что понимают, насколько бесполезно просить нас остаться подольше, поскольку Мастер Пуриджи совсем недавно прошел отсюда в Пора-тат-санга, где соберется множество йогов, садху и гуру; кроме того, в последние дни нашего пути мы будем путешествовать в приятной компании.

Ранним утром на следующий день в храме собралась большая группа паломников, с нетерпением ожидающих выхода и встречи с великим Мастером Пуриджи. Все стремились как можно скорее увидеть очертания Пора-тат-санга, – как они выразились, драгоценного камня в оправе гор, самого высогорного из всех храмов мира.

«Можем ли мы оставаться в Маха-Муни, когда впереди вырисовывается эта великая драгоценность? – пел смеющийся чела. – О нет! Счастливо тебе оставаться, Маха-Муни, мы любим тебя и непременно вернемся в твои нежные объятия, но сопротивляться влечению к Пора-тат-санга невозможно». Итак, наш караван выдвинулся. Перед нами, в свете приближающегося рассвета, возвышался великий Эверест, неколебимый и в ослепительно белых одеждах чистого хрусталя. Казалось, он манит нас, и стоит сделать лишь пару шагов, и мы коснемся рукой края его облачения; однако, сколько бы мы ни прошли, его величие оставалось недосягаемым. Пик Чомолхари, его ближайший сосед высотой в 7300 метров, который мы уже миновали, казался теперь пигмеем по сравнению с громадиной впереди.