Мария-Луиза фон Франц - О снах и о смерти

Во многих областях мира, например, в Китае и везде, где распространился индуизм, а также у многих первобытных племен сохраняется идея, что после смерти душа — или что бы то ни было — обладает неким тонким телом. Западный спиритуализм работает с той же гипотезой и сообщает о множестве явлений материализации, в которых призраки появляются в теле, образованном из тумана или дыма.[1] Это очевидные проявления архетипической идеи; однако, о действительном существовании этих явлений мы до сих пор не имели никаких свидетельств, кроме парапсихологических отчетов. Юнг впервые обратил наше внимание на фактор, который даст эмпирически осязаемое указание на возможное существование такого тонкого тела: особенность в том, что мы мало осознаем или не имеем прямой информации о том, что происходит внутри нашего тела.[2] Например, мы ничего не знаем о состоянии нашей селезенки, если только доктор не даст нам такую информацию, которая сама по себе лишь вывод, сделанный из косвенных симптомов. Этот «пробел», говорит Юнг, похоже, указывает на нечто, лежащее между разумом и телом, возможно, на тонкое тело, которое существует между физическим телом и нашим восприятием себя. Можно дальше развить предположение Юнга с некоторыми рассуждениями. Слой тонкого тела, вероятно, тождественен внутренне переживаемой, то есть, интроспективно воспринимаемой психэ. Мы все можем воспринимать, как эмоции — ревность, любовь или ненависть, некоторые напряженные мысли, образы фантазий и т.

д. — могут сталкиваться с субъективным эго объективно изнутри, то есть, они отделены от эго, так что у него возникает чувство, что эти эмоции появляются из тела. В таких случаях тонкое тело до некоторой степени тождественно тому, что Юнг называет «объективной психэ»; или, с другой стороны, объективная психэ иногда обладает аспектом тонкого тела. Более того, хорошо известно, что во время интенсивных состояний возбуждения, например, у солдата во время битвы, можно совершенно не осознавать серьезные телесные ранения. Интенсификация психического фактора, т. е. Возбуждение, делает тело «нереальным», хотя деятельность чувств усилена секрецией адреналина, сопровождающей это возбуждение.

В свете рассуждений Юнга будет полезно ближе рассмотреть традиционные теории о существовании тонкого тела. В античности пифагорейцы, орфики и платоники учили, что душа обладает своего рода сияющим тонким телом как средством (ochema) проявления. Согласно Гиероклу Александрийскому, пифагорейские жизненные принципы служат для того, чтобы освободить душу от грубой материи и сделать ее «яркой» (augoeides), чтобы она смогла смешаться с эфирными существами (богами).[3] В Федре Платона душа до своего спуска в могилу описывается «объятой» «яркостью».

Выражение «яркость» (auge), использованное Платоном, позже привело неоплатонических комментаторов к «светлой душе» (augoeides). Именно неоплатоники разработали идею тела света или высшего бессмертного тонкого тела. В сохранившемся фрагменте Дамаския мы читаем: «Душа обладает неким сияющим (augoeides) носителем (ochema), который также называется «звездоподобным» (asteroides) и вечен. Он располагается в теле, либо в голове, либо в правом плече».[4] В комментарии на Парменида Платона Дамаский описывает эту сияющую душу и замечает, что когда она воплощается, то темнеет все сильнее, когда, наконец, не станет материальной, но при этом не теряет «численное тождество» (единство?).[5] Сияющее тело и световое тело души не смешиваются внезапно в грубом материальном теле, согласно различным авторам; скорее между телом и душой существует своего рода «телесный дух».[6] Таким образом душа движет тело, заставляет его кровь циркулировать, а органы чувств функционировать. Это своего рода квинтэссенция четырех элементов. Ориентированная вверх, она производит рациональные, объективные психические содержания и идеи. Если она ориентирована вниз, то порождает иллюзии (phantasias). Тогда душа становится «влажной» или «водянистой», так сказать; тогда как ее благородная форма сухая и огненная (Гераклит!) Здесь мы снова имеем дело с текучими состояниями эго, что мы наблюдали в цитированном современном материале.

Плутарх (II в. н. э.) описывает души мертвых так: они окружены огненным пузырем или иокрытием; некоторые из них чистейшего лунного света, отбрасывают мягкий, сплошной цвет. Другие полный разноцветья, покрыты бледными пятнами, как гадюки, на других есть легкие царапины.[7] Это разноцветье приписываются моральным проступкам, совершенным в прежней жизни. Поздний неоплатоник Иоанн Филопон (VII в.) еще глубже проработал концепцию души, разделив ее на «чистую душевную часть», которая стремится к богам, и эйдолон, бестелесный дым или нечистую тень, которая спускается в Аид.[8] Чисто рациональная, т. е. разумная душа создана из света и движется, как сфера; но там, где она предается глупостям и страстям, она затемняется, движется по прямой линии и, наконец, становится затуманенной и темной. Порфирий уже высказывал похожие взгляды в комментариях к Платону.[9] В туманном царстве есть также демоны, которые могут повлиять на душу, тогда как в своем ясном чистом состоянии душа отделена от демонов. Призраки (phantasmata) также влияют на душу и примешивают к ней свою форму и цвет. Филопон, более того, предположил вдобавок четверичное деление.[10] По его мнению, человек обладает: 1) рациональной душой, которая может быть отделена от тела и бессмертна; 2) иррациональной, страстной душой, которая может быть отделена от тела, но не от рациональной души; 3) телесным духом, который выживает после смерти материального тела, но спустя какое-то время угасает; и 4) чисто растительной душой, которая исчезает немедленно вместе с материальным телом. Телесный дух отправляется в Аид, где, как мы знаем из Одиссеи, может проявиться посредством кровавого жертвоприношения, совершенного живыми. При помощи строгой диеты и окуривания она может быть очищена и станет более летучей. Также она может появиться при помощи воображения духовной души.[11]