Рэймонд Моуди - Жизнь после жизни - Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела

Я старался добраться до этого света в конце, потому что чувствовал, что это Христос, я старался добраться до этой точки. Это не было страшно. Это было более или менее приятно. Будучи христианином, я немедленно ассоциировал этот свет с Христом, который говорил: “Я свет миру” [3] Евангелие от Иоанна, 8:12. . Я сказал себе: “Если это так, если я умру, я знаю, кто ждет меня в конце, там, в этом свете”».

2. «Я встал и пошел в столовую за напитком, и в этот момент, как установили позже, у меня разорвался аппендикс. Я сделался очень слабым и упал. Я начал вроде как дрейфовать, моя истинная сущность выходила из тела и возвращалась обратно, и я слышал прекрасную музыку. Я проплыл по столовой и через дверь выбрался на экранированное крыльцо. Там мне показалось, что облака (а на самом деле розовый туман) стали собираться вокруг меня, и потом я поплыл прямо через экран, как будто его там не было, и вверх к этому кристально чистому, прозрачному свету, всё освещающему белому свету. Он был прекрасен, такой яркий, такой сияющий, но глазам не было больно. Он не был похож на любой свет, который можно описать на земле. На самом деле я не видел в этом свете человека, но у него есть особая личность, это точно. Это свет идеального понимания и совершенной любви.

Мне пришла в голову мысль: “Любиши ли Мя? [4] Евангелие от Иоанна, 21: 15. ” Это не было точно в форме вопроса, но мне кажется, свет подразумевал: “Если ты любишь меня, вернись и заверши то, что начал в своей жизни”. На протяжении всего этого времени я чувствовал, что меня окружает всепоглощающая любовь и сочувствие».

3. «Я знал, что умираю и ничего не могу с этим поделать, потому что никто меня не слышал… Я был вне тела, в этом не было никаких сомнений, потому что я мог видеть собственное тело на операционном столе. Моя душа вылетела прочь! Поначалу было тяжело это осознавать, но потом появился этот яркий свет. Казалось, что вначале он был немного тусклым, но потом возник этот мощный луч. Потрясающе много света, ни капли не похоже на большой яркий фонарик, было просто слишком много света. И он поделился со мной жаром; я почувствовал тепло.

Это был яркий свет с желтым оттенком белого, скорее белый. Он был невероятно ярким; я просто не могу его описать. Казалось, что он все заполняет собою, однако он не мешал мне видеть все, что меня окружало: операционную, врачей и медсестер, все и вся. Я мог их ясно видеть, свет меня не слепил.

Вначале, когда этот свет только появился, я не был уверен, что происходит, но потом он задал вопрос, он вроде как задал мне вопрос, готов ли я умереть. Это было похоже на разговор с другим человеком, только человека там не было. Со мной разговаривал свет, но будто бы голосом.

Сейчас я думаю, что тот голос, что со мной разговаривал, на самом деле понял, что я был не готов умереть. Знаете, это была скорее проверка для меня. С того момента, как со мной заговорил этот свет, я чувствовал себя прекрасно — я знал, что я в безопасности, что меня любят. Любовь, исходившая от этого света, была просто непредставима, неописуема. Так здорово было быть с ним! И у него было чувство юмора, это точно!»

Изначальное появление существа света и его задаваемые без слов вопросы-проверки оказываются прелюдией к моменту потрясающей интенсивности, во время которого существо являет человеку обзор всей его жизни. Часто очевидно, что существо может видеть жизнь человека целиком и само не нуждается в информации. Единственное его намерение — заставить человека задуматься.

Этот обзор можно описать только в терминах памяти, поскольку это самый близкий из известных нам феноменов, но у него есть также характеристики, которые отличают его от всех обычных типов воспоминаний. Во-первых, он необычайно быстрый. Воспоминания, если описывать их в терминах времени, чаще всего стремительно сменяют друг друга в хронологическом порядке. При этом некоторые люди говорят о том, что события не были представлены в каком-то временном порядке. Воспоминания были мгновенными; всё появилось сразу, и люди могли охватить их все за один раз, одним мысленным взором. Как бы обзор ни проявлялся, все опрашиваемые согласны в том, что весь этот опыт занял не больше мгновения по меркам земного времени.

Однако, несмотря на его скоротечность, все те, с кем я беседовал, говорили, что обзор, который они описывают как смену зрительных образов, был необычайно живым и реальным. В некоторых случаях видимые образы были трехмерными, яркими по цвету и даже движущимися. И даже если они быстро проскальзывают мимо, человек воспринимает и узнает каждую картинку. Даже эмоции и чувства, связанные с каждым воспоминанием, возвращаются и переживаются снова.