Александр Дей - Манускрипт Войнича. Самая загадочная книга тысячелетия

Пергамент чист, на нем нет явных следов выскабливания или смывания, так что «манускрипт Войнича», видимо, не подвергался никаким переделкам и не является палимпсестом.

Палимпсест (от греч. πάλιν — «опять», «заново» и ψηστός — «соскобленный») — это рукопись, созданная на носителе, который уже использовался подобным образом. То есть старый текст уничтожался, и на освободившемся пергаменте создавалась новая рукопись. В античности такой прием зачастую объяснялся дороговизной материала, в Средневековье же к этой причине добавилась еще одна: «языческие» тексты объявлялись малоценными и греховными, а значит, вполне могли быть уничтожены ради создания, например, какого-либо богоугодного произведения.

Страницы «манускрипта Войнича» пронумерованы, причем большинство специалистов сходятся во мнении, что нумерация была произведена значительно позже, чем изготовлена книга. Номера позволяют сделать вывод, что некоторые страницы были по какой-то причине утрачены, но когда и как это произошло — сейчас, конечно, уже не выяснить. Войнич утверждал, что к нему книга попала уже с «изъятыми» страницами. Впрочем, можно по сохранившимся номерам сделать вывод, что первоначально страниц в манускрипте было не менее 272.

Неизвестный автор, вероятнее всего, писал текст гусиным пером, а чернила были изготовлены популярным в позднем Средневековье способом — из сульфата железа и так называемых «чернильных орешков». Эти «орешки» представляют собой разновидность наростов-галлов, сформированных личинками насекомых-паразитов на листьях и ветвях. В старину эти галлы (в первую очередь те, которые сформированы личинками насекомого-орехотворки) собирали и использовали для изготовления чернил: в галлах содержится много танина, который при соединении с солями железа дает устойчивый черный цвет ( рис. 1.5 ).

Рис. 1.5. «Чернильные орешки» на сухих листьях дуба

Книга обильно иллюстрирована — цветными картинками снабжены около 220 из 246 страниц. Сейчас сложно судить, раскрашивались ли иллюстрации сразу или это было сделано через какое-то время после изготовления книги. Можно лишь отметить, что «раскрашивание» производилось довольно размашисто, краски часто выходят за контуры рисунка, что в целом нехарактерно для средневековых книг, выполнявшихся очень тщательно и аккуратно. Интересно, что отдельные иллюстрации выполнены с расчетом на то, что их будут рассматривать, разворачивая страницу, — такие «удлиненные» страницы в манускрипте также имеются.

Еще один любопытный факт: в отличие от картинок, которые благодаря некоторой схематичности многим кажутся выполненными детской рукой, текст манускрипта очень аккуратен, не содержит помарок и исправлений. На странице он выровнен по левому полю, кое-где встречаются отступы, которые по аналогии с привычными нам текстами можно назвать «абзацными».

Правда, в манускрипте нет ни деления на главы, ни подзаголовков, ни привычных исследователям средневековых рукописей «буквиц», которые могли бы обозначать начало главы или раздела. Но исследователи обычно условно делят его на несколько частей по содержанию иллюстраций — об этих частях будет сказано ниже.

Казалось бы, ничем не примечательное описание некоей старинной рукописной книги? Но нет. На этом заканчиваются те однозначные сведения, которые можно выжать из «манускрипта Войнича», и начинаются загадки.

Во-первых, язык, на котором написан текст, не имеет известных аналогов в истории, литературе и лингвистике. Можно судить лишь о том, что текст создан при помощи двух-трех десятков знаков (букв? иероглифов?), пробелами разделенных на группы (слова?). Чисто визуально кто-то находит в этих символах сходство с арабской вязью, кому-то видится схожесть с ивритом или даже армянским или грузинским алфавитом. Ученые называют условную цифру — около 170 тысяч знаков содержится в «манускрипте Войнича».

Исследователям удалось определить, что некоторые слова повторяются, в некоторых из них есть удвоения букв (если считать представленные символы буквами, а группы символов — словами). То есть в общем смысле текст «манускрипта Войнича» напоминает сотни, тысячи других средневековых европейских текстов, с одной небольшой оговоркой: его до сих пор не удается расшифровать…

Отдельная история — рисунки. Казалось бы, они могли бы способствовать пониманию текста, могли бы дать какие-то «ключи» к его пониманию — но нет. Иллюстрации странны настолько, что лишь еще более затуманивают содержание. В целом содержание иллюстраций — а соответственно, и текст, к которому они относятся, — можно разделить на несколько условных групп-разделов: