Роман Максишко - Портал

В общем, в школе за ним стали присматривать, недвусмысленно опекать и при малейшей провинности вызывать к завучу или даже к директору, который предусмотрительно накатал докладную о странном предприимчивом подростке в районо, и, наверное, так бы и съели Диму Кляйна с потрохами, если бы не его феноменальные успехи в учебе и победы в городских олимпиадах по химии, биологии и математике, прославлявшие школу на весь город и даже далеко за его пределами.

Без Шамана, который постоянно генерировал новые идеи и задавал неожиданные повороты в игре, затея с долларами всем быстро наскучила и, в конце концов, сошла на нет, и все как-то незаметно утряслось.

Надо сказать, что Дима тогда не очень хорошо осознавал природу своих действий. Мальчик не понимал, что научившись хитрить и ловко изворачиваться, он начал с легкостью манипулировать людьми и получал от этого истинное удовольствие, а самое страшное – коварно эксплуатировал Чифа, по сути дела покупая его дружбу за ничего не значащие фантики. Его нежная и незамутненная душа не разбиралась в таких тонкостях, и потому, не смотря на все его трюки, можно было смело утверждать, что он все же искренне любил своего наивного и сильного друга, уважал его и верил ему без оглядки. Те же чувства испытывал и Чиф. Он неподдельно гордился дружбой с Шаманом, радовался его удачам и сопереживал, когда что-то происходило не так, как задумывалось. Они горой стояли друг за друга и гармонично дополняли один другого, являя собой скорее не деловой альянс, а единый слаженный механизм или даже живой, чуткий и подвижный организм. Поэтому, когда у Шамана начались неприятности, Чиф из солидарности, а вовсе не от страха перед наказанием, решил вместе с товарищем прекратить игру и сжечь все свои несметные богатства. Забава закончилась. Дружба, успешно пройдя испытания на прочность, продолжалась.

Как-то раз поздним вечером ребята сидели у костра, нехотя подбрасывая в огонь пухлые пачки дворовых долларов, аккуратно обвязанные бумажной лентой с изображением парусника, и смотрели на языки пламени.

– Ну, что дальше, Шаман? – спросил Чиф.

Дима пожал плечами и промолчал, ему совершенно не хотелось ни о чем разговаривать. В душе юноши было муторно и пусто. Неприятный осадок, который остался после тяжелых школьных разборок и мучительных разговоров с родителями, мешал смотреть на жизнь с прежней легкостью. Сердце просило новых подвигов, но рассудок говорил – не торопись. Приобретенный опыт не позволял действовать огульно. Теперь, прежде чем браться за очередное дело, нужно будет трижды все обдумать.

Мальчик погрузился в раздумья. Мысли медленно поплыли выспрь, начали причудливо ветвиться, филигранно раскручиваться, и потихоньку наполнили душевный вакуум теплом мечтательного спокойствия. Так прошло несколько минут.

Воспарив над своими проблемами, Шаман неожиданно оживился, новые идеи уже робко пульсировали в его сознании, призывая назад к бурлящим водоворотам бытия, и он с видом заговорщика поинтересовался у друга:

– Чиф, ты знаешь, что такое Шамбала?

– Неа. Впервые слышу, – лениво ответил товарищ. Ему было грустно расставаться с прежней игрой и мозгами шевелить совершенно не хотелось.

– Шамбала – это вещь, – задумчиво проговорил Шаман и замолчал, устремив свой взгляд куда-то вдаль и немного ввысь.

Дело было на пустыре рядом с землянкой, которую друзья сами выкопали в небольшом глиняном холмике вдали от тропинок, где взрослые часто ходили из одного микрорайона в другой. По сути дела это была яма довольно внушительных размеров, вокруг которой ребята соорудили основательный навес из досок, фанеры и старого шифера. Мальчики называли эту конструкцию норой, потому что ее кровля была тщательно прикрыта землей, и трава, укоренившаяся сверху, здорово маскировала всю постройку, превращая ее в настоящий бункер. Это было их секретное место. Мало кто из других детей, живших по соседству, знал о нем.

В норе было просторно. Несколько деревянных ящиков, украденных из ближайшего пункта приема стеклотары, составляли основу меблировки. На импровизированном столике с фанерной столешницей красовался светильник с тремя полуобгоревшими стеариновыми свечами. Рядом располагалась старая книжная полка, которую Шаман нашел на помойке, и еще один ящик из-под треугольных молочных пакетов, на котором, как на табурете, было очень удобно сидеть, прикрывшись дырявым шерстяным одеялом, неприятно пахнущим мокрой псиной, но в холодное время все же помогавшим согреться.