Этьен Кассе - В тисках мирового заговора

Великий Амон, бог солнца и звезд, явившийся с неба, создал людей. Он создал их такими, каким был сам, и вложил в них бессмертные души. Люди населяли в то время большую землю, находящуюся к западу. Но затем боги разгневались — и земля ушла под воду. Лишь немногие, верные Амону, вывели своих родных и близких в пустыню и стали двигаться через нее на восток, пока не достигли Великого Нила — места, которое боги предназначали для них. Но чтобы люди не забывали о печальной гибели великой земли, Нил каждый год разливается, даря плодородие нашим посевам.

Итак, по мнению Аменемфиса, египтяне пришли в долину Нила с запада. Как комментируют это археологи? Они говорят, что такого не может быть. Потому что общеизвестно, что человек впервые появился где-то в Азии или Восточной Африке. Следовательно, в долину Нила он мог прийти с юга или с востока, но никак не с запада. Об этом, казалось бы, говорят и находки — первые признаки цивилизации появляются в долине Нила одновременно с возникновением шумерской культуры в междуречье Тигра и Евфрата. При этом на начальном этапе у двух культур очень много общего: например, в самом начале своего пути древние египтяне использовали цилиндрические печати — такие же, как в Месопотамии, и строили дома из кирпичей. Это чисто шумерская традиция, ведь другого строительного материала в Двуречье не было. Через некоторое время эти традиции пресеклись, и по берегам Нила стала развиваться собственная, оригинальная культура.

Значит, люди все-таки пришли сюда с востока и истоки культа Амона нужно искать на берегах Евфрата? Оговорюсь сразу: пришли не люди, а носители определенной культуры. Данные раскопок показывают: жители долины Нила довольно долго прозябали в совершенно примитивных условиях, как вдруг в IV тысячелетии до нашей эры у них неожиданно появились дворцы, храмы, правители, письменность… Все — одновременно, все — как по мановению волшебной палочки.

Во-вторых, сходство раннеегипетской и шумерской цивилизаций говорит о том, что у них был один общий «корень». А расти этот «корень» мог где угодно. Где? Чтобы понять это, нужно было искать черты сходства у разных цивилизаций. Занятие почти безнадежное — особенно если вспомнить, что в первую очередь приходит нам в голову, когда мы слышим слово «Египет».

Правильно, речь идет о пирамидах.

Дело в том, что пирамиды есть, как вы, наверное, знаете, не только у египтян. Храмы древнего Вавилона и Ассирии строились в виде ступенчатых пирамид — так называемых зиккуратов. Подобные строения были и у ацтеков, и у индейцев майя в Южной Америке. В пустынях Внутренней Монголии, в Северном Китае стоят хорошо различимые со спутников, но пока недоступные для исследователей гигантские пирамиды, происхождение которых покрыто мраком неизвестности.

Что же, появление одной и той же формы у разных народов в одно время вполне логично. Во-первых, пирамиду построить гораздо легче, чем, например, высокое здание с тонкими стенами и большим куполом. Ведь не удивляемся же мы тому, что ножи и плуги у всех народов имеют примерно одинаковую форму! Во-вторых, форма пирамиды — это воплощение солнечного луча, а культ солнца возник у разных народов вполне естественно и независимо друг от друга. Казалось бы, нет ничего странного в том, что люди в одну и ту же эпоху для решения одинаковых задач избрали одинаковый путь.

И все же я решил пойти против течения. Потому что я так привык и потому что иначе ни одно мое расследование не увенчалось бы успехом. А если предположить, что между всеми этими пирамидами действительно есть какая-то связь? Других зацепок у меня все равно пока не было, и я с энтузиазмом взялся за работу.

Впрочем, первым делом я решил проверить, не приходила ли такая идея в голову кому-нибудь до меня. Ведь она буквально лежит на поверхности, а изобретать велосипед мне не хотелось. После недолгих поисков мне удалось найти след человека, который тоже пытался найти нечто общее у пирамид разных народов. Это был известный в научных кругах, но давно покойный египтолог Пьер-Мари Федак.

И снова месье Федак! Кажется, покойный археолог с того света всерьез решил стать моим ангелом-помощником. Хотя мне не удалось обнаружить ни одной его работы по сравнению пирамид, но все коллеги в один голос утверждали, что он занимался этой темой. Значит, после него могли остаться рукописи. И вот я, сидя за рулем своего «Мерса», снова направляюсь в небольшой городок в окрестностях Дижона.