Г. Бореев: Полеты души

ГрешныхСмерть метит дегтем. Человек, чуть дыша, Захрипит: «Доктор, доктор, Что такое душа? Что же в плоть одевалось? Что такое Любовь?..» Но молчит доктор Фауст, Только комкает бровь...

Наши далекие предки при вдохе представляли как Прана — первичная энергия, находящаяся повсюду, — всасывается верхней частью черепа и накапливается в темени. Далее, при задержке дыхания между вдохом и выдохом, они представляли, как вдохнутая прана сияет желтым шаром внутри шишковидной железы. Таким образом они напитывали душу необходимой энергией, подобной той, которую набирает она во время ночного сна. На выдохе прана в виде желтого луча выходила из шишковидной железы по позвоночнику в копчик. За счет осознанного вдыхания праны через темечко, шишковидная железа в центре головы атланта вырастала до размеров лампочки в 500 ватт и освещала из темени непроглядную земную темень. У современного человека эпифиз сморщился до величины горошинки. Третий глаз — эта железа желез, которая железно заведует ясновидением, телепатией, телекинезом, левитацией и общением со своей сверхсущностью, когда она развита. Оперившемуся ученику йоги не нужны теплые вещи и умные машины: он сам является ракетой и телевизором, птицей и горой, рекой и огнем, самолетом и звездой. Никакая машина никогда не могла и не сможет сравниться с человеком. При желании любой настоящий йог может сгустить материю ментального мира, чтобы она стала золотым слитком, автомобилем или каким-нибудь животным. Думающие машины нужны только бездумным людям, а чистому человеку нужен чистый ум.

Скорей бы заснул в листьях ветер,

Любимая фея пришла,

Меня на воздушной карете

На бал волшебства увезла.

Скорей бы к небесной невесте...

А как пропоют петухи —

Вернет меня фея на место,

И рядом обронит стихи...

Итак, шишковидная железа, находящаяся в центре головы — это физический дом души. И пока человек жив, то большинство дневного времени у духовно здорового индивида душа проводит в эпифизе. Поэтому йоги во время занятий медитацией фокусируют свое внимание именно на шишковидной железе, на Третьем глазе.

Если ментальная мыслеформа опустится в четвертую чакру, сердечную, то она обрастает разноцветной астральной оболочкой. Таким образом, обретя тело желания, мыслеформа становится могущественной. Нарастив астральную субстанцию, она может начать действовать и самостоятельно, без человека ее создавшего, что обычно имеет результатом некоторую форму ее проявления в виде туманного облака на физическом плане. Однако если постоянно думать об одном и том же, то такая мыслеформа, подпитываясь нашими вибрациями, может сгуститься настолько, что станет веселым монахом, красивой девушкой или прямой дорогой к Богу.

Желая творческой судьбы, Дорога повернула к небу, Она поднялась на дыбы-Ирухнул мир меча и хлеба. С нее просыпались во тьму, Кто прямо шел все эти годы, Кто доверялся лишь уму, И мерил логикой природу. Но управлять дорогой мог Мальчишка, что влюблялся хрупко, Парил над плоскостью дорог, Творил над плоскостью рассудка...

Если душа узнает, что высокое является высоким, то для нее появится и низкое. Если дух увидит, что прекрасное является прекрасным, то для него появится и безобразное. Если ангелы узнают, что доброе является добром, то для них возникают и демоны. Поэтому мудрый человек вершит все свои дела в недеянии. Он создает вещи и вызывает изменения мира только в мыслях. Мудрец не обладает тем, что творит, поэтому его творения вечны.

Мысль связана с волей души, ибо изначально мысль является производной воли. Душа высвечивает своей волей в архетипах абстрактную идею, которая еще не приняла очертаний. Затем, при помощи воображения, душа притягивает к идее субстанцию конкретной мысли. И тогда получается ментальная мыслеформа, несущая в себе или алгебраические уравнения, или геометрические фигуры, или формулы движения галактик. Однако на нынешней стадии развития человечества очень мало мыслеформ остаются неокрашенными желанием. Когда мыслеформа спускается вниз, в астральный мир, то, проходя через сердце, она приобретает различные цвета и оттенки. Ибо мир желаний — это мир ярчайших красок, включающих в себя 144 чистых цвета и великое множество смешанных или нечистых цветов.