Владимир Федоров - Служители трёх миров

Не желая портить отношений с островитянами, адмирал попытался максимально загладить конфликт, но прибывшие с ним не сделали из случившегося никаких выводов. Не проявили себя должным образом и святые отцы, и, пока Колумб плавал к берегам Кубы и Ямайки, в "райском уголке" была развязана самая настоящая война.

Интересно, что с тех времен дошел любопытный рассказ о главном кацике-вожде Хатуэйе острова Кубы. Он уже знал, как проявили себя испанцы на Эспаньоле, и, собрав весь свой народ, рассказал, что пришельцы преследуют гаитян из-за своего бога. Затем он вынес ящик, наполненный золотом, и произнес: "Вот их бог, которого они любят, чтят и которому повинуются. Они придут и к нам, чтобы отыскать его. Поэтому устроим в честь него праздник, чтобы он запретил им делать нам зло, когда они сюда появятся". После речи вождя весь народ исполнял ритуальные песни и пляски возле "бога" целую ночь, а затем кацик сказал, что прятать куда-либо христианского бога бесполезно, его нельзя утаить даже в собственном животе, поэтому надо схоронить бога на дне реки Что и было сделано.

Возможно, подобная философия и действа и помогли в чем-то Кубе, а вот на Эспаньоле события стали развиваться, вопреки воле вождей и шаманов, по самому мрачному сценарию. Война там длилась почти год, и Колумб по возвращению тоже принял в ней участие, записав в послужной список "открывателя нового мира" не самые красивые строки.

"За это время, — свидетельствует летописец Лас Касас,—- произошли чудовищные избиения индейцев, и целые области совершенно обезлюдели, особенно в королевстве Каонабо Так произошло потому, что индейцы прилагали все свои силы, чтобы попытаться выбросить из своей страны таких жестоких и свирепых людей. Они видели, что без малейшего на то повода, без всякого вызова с их стороны их лишают родины, земли, свободы, жен и детей и самой жизни и ежедневно истребляют жестоко и бесчеловечно. При этом христиане легко достигали своей цели, ибо бросались на индейцах на лошадях (которых те видели впервые — В.Ф.), разили их копьями, рубили мечами, травили собаками, сжигали живьем..."

Испанцам было относительно просто все это делать, потому что, как уже упоминалось, населяли Гаити "учтивые", не агрессивные племена индейцев-араваков. Может, все оказалось бы по-другому, если бы остров полностью принадлежал "весьма свирепым" карибам, что при первой же встрече показали зубы белым пришельцам, заставив в конце концов зауважать свою силу и воинственность. Араваки же были полностью разгромлены физически и на какое-то время подавлены духовно, позволив обложить себя данью. "Адмирал велел всем жителям провинций Сиабо и Вега Реаль и всем живущим поблизости от золотых копей индейцам, которым более 14 лет, каждые три месяца приносить полный фландрский касавель (бубенчик) золота. Только один король Маникаотех должен был давать ежемесячно полтыквины золота. Все же остальные люди, не живущие вблизи копей, обязаны были приносить по одной арробе хлопка. А те, кто не платил, должны были подвергнуться наказанию", — свидетельствует все тот же беспристрастный Лас Касас. В королевскую казну Испании и карманы колонистов потекли золотые реки, название далекого острова и слегка потускневшее имя Колумба стали вновь произноситься в Европе с восхищенными интонациями.

Однако вытерпеть долго такое угнетение индейцам было по-человечески невозможно, и по призыву жены одного из плененных вождей араваки восстали во второй раз. Они сами уничтожили свои поля и плантации и укрылись в горах. Перед испанскими колонистами, привыкшими к легким деньгам и сытой жизни за чужой счет, забрезжила перспектива самого настоящего голода, и, обозленные, они с еще большей жестокостью ударились в карательные экспедиции.

В итоге Гаити стал все больше походить на человеческую пустыню. Если первые моряки насчитывали здесь до 300 тысяч индейцев, то уже через десять лет, в 1508 году, их было 60 тысяч. В такой ситуации и распростился с островом мечты и всем бренным миром великий мореплаватель и, увы, сын своего жестокого времени Христофор Колумб, завещавший захоронить его прах все же именно на Эспаньоле. Правда, воля покойного была выполнена родственниками только через 30 лет. А еще через сорок лет в живых на Гаити осталось лишь... 50 (!) араваков.

Уничтожив все работоспособное население, не привыкшие что-либо делать собственными руками идальго пришли к тупику: "райская земля" стала превращаться для них в адские выселки. Пытаясь изменить ситуацию, они стали захватывать и привозить на Гаити индейцев с соседних островов, но те, не знавшие никогда рабства, не выдерживали такой жизни и быстро умирали. И тогда взоры захватчиков устремились в сторону Африки, откуда потек первый тоненький ручеек чернокожих рабов.