Ольга Тихоплав-Волкова - С тобой без тебя

Частенько на переменках ко мне в лаборантскую заглядывает Оля Китаева: «Зайка, как дела?» Голос ее журчит ласково, и вся она мягкая и пушистая, но если ты не в форме, то ее острый язычок быстро приведет тебя в чувство.

Есть у меня еще одна старинная подруга – Светлана Емченко, с которой мы учились в одной группе в институте. Работая в том же институте на кафедре сварки, Светлана по моей протекции подрабатывает и у нас в колледже. Поскольку мы подруги, да еще и коллеги по работе и преподаватели одной специальности, у нас всегда много тем для разговоров.

А как здорово, когда все мы собираемся в моей небольшой подсобке при кабинете и дружно пьем чай с какими-нибудь вкусностями! Нашу женскую компанию иногда разбавляет преподаватель нашей корпусосварочной комиссии – Голубев Лев Васильевич, кабинет которого находится рядом с моим. Высокий, гривастый, внешне даже похожий на льва, он очень оживляет наш междусобойчик. Интересный собеседник, интеллигент и романтик, он так увлеченно рассказывает обо всем новом, что узнает. Несмотря на солидный возраст, он полон жизни и планов.

Я очень ценю такие подарки судьбы.

А вообще у меня столько друзей, столько связей, столько знакомых – и твоих, и своих – в этом городе, что думаю иногда: как же можно уехать в Петербург на место жительства, когда вся жизнь связана с этим городом?!

Ну да поживем – увидим!

Ровно полгода, как ты погиб.

Днем была на работе, а после занятий зашла в церковь на службу. У меня была заказана панихида, а сегодня я поставила поминальные свечи, постояла у иконы Николая-чудотворца, помолилась за тебя и за нас, попросила помощи.

Вечером долго сидели с сыном около твоего портрета со свечами, Кирюша играл на гитаре, мы пели наши песни. В нашем репертуаре появились и новые, под одну из которых мне так хорошо думается о тебе, вспоминается наша с тобой жизнь. И даже слезы на глазах какие-то легкие, а грусть высокая и звенящая.

Завтра идем к нотариусу вступать в права наследования. Помоги нам, Господи!

Очень странные события случились в этот небольшой промежуток времени. Над ними мне надо будет еще подумать.

11 ноября мы с сыном пришли с утра к нотариусу, но оказалось, что одну из справок придется переделывать, так как она отражает стоимость квартиры на момент приватизации, а надо на день твоей смерти.

Странно, что нотариус и ее секретарь упустили этот момент, так как я документы сдала еще три месяца назад.

Твои родители не пришли, так как 10 ноября, ровно в полугодие со дня твоей гибели, их известили об отсрочке. Мне предстояло заказать новую справку в БТИ в понедельник 13 ноября.

Я позвонила твоей хорошей знакомой Наташе, работающей в БТИ, и попросила о содействии. Она обещала мне помочь. Около пяти часов вечера я была у Наташи в кабинете. Меня встретила миловидная женщина, которая представилась очень давней твоей знакомой по работе. Было видно по глазам, что человек очень сочувствует мне и искренне хочет помочь. Но оказалось, что справка не готова, так как копия свидетельства о смерти должна быть заверена нотариусом или надо принести оригинал.

«Сбегай быстро домой за оригиналом, я работаю до 18 часов. Тогда завтра утром справка у тебя будет. – Наташа посмотрела на меня вопросительно. – Ну что, съездишь домой?»

Конечно, и я уже мчусь на автобус, поглядывая по сторонам, нет ли где такси.

Автобус подошел к остановке вместе со мной, и я тихо порадовалась, что все складывается удачно. В думах о справке, о свидетельстве о смерти, о тебе я довольно быстро подъехала к своей остановке, еще минут десять понадобилось, чтобы оказаться возле своих дверей.

Я потянулась за кошельком, в котором кроме денег ношу связки ключей от квартиры и рабочего кабинета с подсобкой, но увы… Кошелька на месте не оказалось!

Его украли в автобусе, пока я стояла, погруженная в свои думы. По моему лицу сын сразу понял, что что-то случилось. Я же, стоя одетой в коридоре, лихорадочно пыталась вспомнить, что у меня в кошельке было ценного, кроме кучи ключей и денег. Холодок пополз по спине, когда я вспомнила, что утром сдала джинсы сына в ремонт, а квитанцию положила в кошелек. На квитанции был домашний адрес и телефон.

«Мам, ты что, уйдешь сейчас, а я буду дома один?» – Кирилл смотрел на меня испуганными глазами.