Дарья Усвятова - Справный Дом

— Да будет свет?

— Не-а! Первое, что сказал Господь — "Да будет огонь в этом очаге!". А свет уже от огня сам по себе получился. И только потом, согретый и сытый Бог решил слепить человека — по образу и подобию печи.

— Вот как? — я не могла понять, дурачился ли мастер или говорил серьезно. — А я-то думала, что по своему образу и подобию.

— Была нужда ему плодить богов… Он сотворил из глины человека так же, как сотворил печь. Как у печи, он сделал человеку чело, щеки, плечи, ноги…

— Интересная теория эволюции.

— Это не теория, а самая что ни есть истина. Первым печником был Бог, оттого все мастера печные — боговы братья.

Он вновь залился смехом.

— Судя по тебе, Андрей, это чистая правда, — серьезно сказала я, и сама не заметила, как перешла на "ты".

Он тоже посерьезнел.

— А я и не шучу. Печь — сестра и мать Адамова. Сестра — потому что Отец один, мать — потому что глиняных людей Бог в печи обжигал и из лона их доставал, уже с божественным жаром внутри.

— Странные вещи я слышу… Ты ведь христианин, крест носишь. А в мифы веришь языческие.

— А я тебе не про нынешнего Бога рассказываю.

— А про какого же?

— Про древнего Бога, самого первого, который был от начала времен, отцом всего и отцом всех людей. Печь — это ворота в Навь, тот, древний мир. За каждой печью живет Бог начала, наш первопредок. Почему, ты думаешь, первые храмы человеческие не абы где были, а прямо в жилище, на месте очага? Да потому что если Бог в очаге живет, зачем же куда-то еще идти ему молиться? Он и сейчас там, только люди про это забыли. Кто с печью общий язык найдет, тот его увидеть может…

— И ты его видел?

Андрей тряхнул кудрявой головой (я не поняла, что это значит — да? нет?) и продолжал:

— Женское лоно Господь творил по образу той печи, внутри поместил огонь животворящий. Влагаешь в нее сырое, а получаешь готовое, с духом и душою. Печь из неготового в готовое, из смерти в жизнь переводит, из минувшего в грядущее. Очаг в доме — жизнь в доме, умирает последний из людей — гаснет очаг.

— А если нет в доме очага?

— Значит, это и не дом совсем. Да только так не бывает. Даже во временном доме очаг есть.

— Вот как? А у нас в квартире очага нет.

— Быть не может!

— Ни в одной городской типовой квартире я печи не видела. В домах побогаче, правда, камины есть, но и то единицы.

В глазах-углях чудесного мастера засветилось по крохотному солнышку.

— Дашенька-душенька, ластовка моя синеглазая! Кухня у тебя в доме есть? Плита есть? Или на чем ты обеды готовишь?

— Есть, конечно, но она же — газовая!

— Газовая, электрическая — большая ли разница! У огня всякая может быть природа — и газовая, и электрическая, и солнечная. Все едино! Любая печь — дитя той Божественной Первопечи. Любой огонь, у которого греешься и на котором еду готовишь, дом твой в храм превращает.

— Надо же… Буду знать теперь.

— Вот и знай! И с очагом своим обращайся соответственно, по всем правилам — там живет Первобог!

— По всем правилам это как?

— Печку свою — хоть и газовую — держи в чистоте, как в чистоте ты содержишь тело свое. Каждый день протирай! Пищу готовишь — благословляй крестом и молитвой, тогда частица ее Богу в дар пойдет, а взамен получишь здоровье и счастье семейное. Если печь хорошо попросить, она тебе дом сохранит от всякой напасти. И хворь прогонит, и печаль всякую. Знаешь, что в печи можно печаль свою сжечь, любую беду прогнать?

— Нет, не знаю… Как?

— А вот как. Святой воды возьмешь, в ней тряпочку намочишь, углы печные обмоешь. Затем ту тряпицу в остатках воды прополощешь и отожмешь хорошенько. Умоешься ею над чашкой, приговаривая: "смываю тоску, смываю беду, смываю черное горе", так двенадцать раз. Потом эту чашку с водой поставишь в духовку или на огонь, и пусть стоит там, пока не выкипит! А ты в это время рядом стой и приговаривай: "гори, тоска, гори, беда, гори, черное горе!". А еще огню печному можно дурные сны рассказывать, предчувствия нехорошие. Печка все выслушает, все пережжет, все к ладу направит. Внутри нее — переход из минувшего в настоящее, печь — почти как Бог, всемогуща, потому что каждый миг настоящего в минувшее превращается, а грядущее — в настоящее…

Его слова заворожили и испугали меня.

— Мастер Андрей … А ты ведь и вправду колдун и еретик. Теперь понимаю, почему про тебя столько баек ходит.

Он разразился хохотом.

— Колдун! Еретик!

Он хохотал так мощно, так пронзительно, так светло и звонко, что я не могла не поддаться магии его смеха. Мы безостановочно смеялись в течение нескольких минут, в глазах все расплывалось от слез, и когда в дверном проеме возникла чья-то плечистая тень, я не сразу поняла, кто это.