Алексей Меняйлов - Сталин - Путь волхвов

И доски мемориальные для поклонения повесили: Фимке, Шеварнадзе и другим таким же.

Не стал бы я всю эту пакость расписывать, если бы всё это не имело отношения к Варге, к тысячелетнему делу Храма Героев. Ещё совсем недавно я свято верил, что неугодник — это боевая единица сама в себе. Дескать, не сообразуясь ни с кем, принимай решение — и ты орёл. Как следствие, по предыдущим моим воззрениям получалось, что в полусрежессированном Сталиным бегстве лета 41-го (то, что оно частью срежессировано, я не знал) неугодник должен был бы плюнуть на свою тактически неэффективно действующую воинскую часть, спрятаться в дупло развесистой ивы, и из этого дупла врага мочить, мочить, мочить…

Однако, теперь, разузнав кутузовскую задумку Сталина по слому психики сверхвождя, при одновременном возвышении духа советских народов, понимаю, что такая схема, может, и неугодническая , но для неугодника инфантильная. Инфантильно- неугодническая . Действия по такой схеме в тот период наносили вред делу Круга. Пример Брестской крепости наводит на мысль, что неугодник только в том случае может вложиться «кирпичиком» в Храм, когда сообразует свои действия с планами Планетарного Первосвященника .

Или, что то же самое, с намерениями Круга Героев.

Но как неугодник из рядовых мог узнать кутузовский план Сталина по заманиванию врага на наивыгоднейшее место для решающей битвы? Как иначе, кроме шаманского способа? (Шаман черпает решения не из текстов, а из некого пространства, которое в этнографической научной литературе называют миром духов).

В самом деле, как распознать Первосвященника?

Во всякий ли исторический период есть Первосвященник?

Сложные вопросы.

Очень сложные.

Для не шаманов.

Мы тут с мужиками собрались, воды попили, рассудили, и получилось примерно следующее. Наличие Первосвященника во власти распознаётся по изменению интенсивности жизни романтиков. (Эту мысль в Булгаковской «Мастере и Маргарите» освоили еврейские первосвященники, но на самом деле освоил сам Михаил Булгаков). Распознаётся в том числе и по тому заряду созидательного энтузиазма , который он передаёт неугоднику достаточной степени матёрости. Проще говоря, Первосвященник — отец «стахановцев». Сталин, организовав стахановское движение романтиков, это удостоверение Первосвященника населению СССР предъявил.

Кроме того, неугодник тех лет мог иметь и дополнительные удостоверения в виде иных дел Сталина: благоговейного отношения к священному напитку (а это было: госконтроль и высочайшее качество водки), закрытие обществ трезвости, «раскрутке» «Тунгусского метеорита», воспеванию исконного кузнечного культа и т. д. и т. п. Жил бы я в те времена, список бы, верно, мог бы привести огромный. А сейчас, чтобы этот список составить, надо организовывать исследовательский институт или хотя бы отдел. Но лучше несколько институтов — громадная была бы для страны польза.

Рассмотрим два социальных положения неугодников в то время: неугодник в армии и неугодник на территории, которой по победному плану предстояло отойти под временную оккупацию.

С армией времён Сталина всё просто. Если неугодник удостоверился, что во главе стоит не Брежнев, не Горбачёв, не Ельцин или какой иной кремлёвский шибздик, а именно Первосвященник исконной веры , то есть смысл предположить, что он, как Главнокомандующий, задумал хитрый ход. Эдакий суперкутузовский маневр. В таком случае, неугодник в армии обязан был выполнять приказы, какими бы маразматическими с точки зрения недоразвитого майора они ни казались. Вроде оставления укрытия из стен в два с половиной метра и исходу в леса и болота Белоруссии в 1941-м. Вроде оставления позиций в районе Воронежа в 1942-м, в результате чего образовалась брешь в четыре сотни километров, через которую немцы «по воле богов» рванули к Сталинграду, навстречу гибели, которую Сталин начал им готовить, по меньшей мере, ещё в 1931-м.

В начале войны, для военнослужащих, попавших в окружение, существовал единый приказ: попал в окружение — выходи к основным силам. Приказ, казалось бы, бесхитростный, но Сталин этим приказом достигал великих целей.

Здесь наступает пора напомнить о знаменитых 28 панфиловцах, которые были вовсе не панфиловцами, а группой бойцов-окруженцев. Их придали дивизии Панфилова накануне боя — и в этом вся соль. Полки немцам сдались, а эти 28 не захотели пристраиваться в хвост ко всяким разным Фимкам. 28 — это те, кто прошёл «просеивание». И показали на что способен неугодник с обычным пехотным вооружением. Даже без противотанковых орудий. Это исследование о героях-панфиловцах уже было опубликовано в «Теории стаи» — но повторение оправдано. В каком-то смысле 28 панфиловцев — это та часть гарнизона Брестской крепости, которая не захотела пристроиться в хвост к Фимке-предателю. Это та часть гарнизона, которая выполнила приказ, и Крепость покинула согласно приказу, согласованному с планом Ставки на случай «внезапного» нападения нукеров Гитлера, величайшего гипнотизёра столетия.