Дэвид Уилкок - Пробуждение Странника

Поскольку я был интеллектуально одарен, мне почти не требовалось заниматься всерьез. Запись лекций и непрерывное, близкое общение с профессором помогали избегать почти всю дополнительную работу и получать хорошие оценки.

Половина моих однокашников курила травку, употребляла алкоголь и выполняла еще меньше работы, чем я. Одним из моих хобби было садиться на боковые стулья впереди, откуда можно было хорошо видеть весь класс и учителя.

Я принадлежал к той пятерке студентов из сорока, которая близко общалась с профессором и принимала участие в работе класса! Остальные студенты сидели, тупо уставившись в потолок, и вели себя так, что по сравнению с этим все, что бы они ни делали в своих жизнях, было бы лучше, чем находиться в классе.

Чем ближе мы подходили к концу семестра, тем больше пустел класс, поскольку немотивированные студенты просто переставали появляться. Даже если я получал плохие оценки на экзаменах, остальные “подхалимы” почти всегда оставались позади.

Однако было одно исключение из правила, когда я тонул, как Титаник — класс статистической психологии, когда я два раза подряд получил низкие оценки.

Ни одна из этих оценок не была достаточно хорошей для того, чтобы претендовать на аспирантуру, и это меня буквально изводило. В глубине души мне хотелось получить степень магистра и доктора наук по психологии, предпочтительно в духовной области.

Поэтому хотя я и получил диплом, в действительности, я не “закончил колледж” так, чтобы быть готовым продолжать образование. В глубине души меня это очень угнетало и постоянно появлялось во снах во многих разных ситуациях.

По существу, с течением времени и лучшим узнаванием снов, в них начали появляться определенные темы. Когда я особенно потакал желаниям, оправдывал лень, тревогу и отсутствие мотивации изменить трудную ситуацию в жизни, мне снились сны, в которых я кого-то убивал, или кто-то был убит.

Если посланию не требовалось быть таким интенсивным, как реальное убийство, во снах происходило что-то еще, что было еще намного хуже.

Каждый раз, когда я нуждался в уроке, каждый раз, когда я оправдывал привычное ленивое поведение, сны посылали меня назад в ад — в среднюю школу!

Это всегда был почти один и тот же сон, который я записывал буквально сотни раз. В этом сне я вдруг понимал, что моя учеба в школе так и не закончилась, и я вынужден вернуться. Я опять оказывался в классе и боялся быть там.

Я просыпался с огромным облегчением, что это не так, не осознавая при этом истинной причины такого сна. Каждый раз, когда я “застревал” на работе или в жизненном паттерне, которые изнашивали или больше не были мне полезны, мне снились сны о школе, шокирующие и пугающие до глубины души.

Я никогда не вспоминал о своей прошлой жизни наркомана и пытался вести себя так, как будто этого никогда не было.

Поэтому сейчас, в декабре 1995 года, я полностью уклонялся от ответственности и не искал работу. Это были те же проблемы, которые терзали меня как курильщика марихуаны, и хотя я избавился от наркомании, привычные паттерны сохранились.

Мне хотелось беспечной жизни, чтобы я мог игнорировать ответственность и оставаться “на высоте”, только сейчас это делалось за счет неусыпного исследования в области НЛО/метафизики. Итак, сейчас я оказался в машине, едущей в снегу по Creeklocks Road. Сегодня я решил больше не искать работу, хотя у меня было время на поиски.

Я измучился и пытался успокоить мозг, я устал от попыток найти работу, для которой был слишком грамотным и к которой даже не стремился. Почти сразу же после окончания колледжа я понял, что моя степень бакалавра в психологии абсолютно ничего не значила в “реальном мире”.

Я рассылал резюме в попытках найти работу, но они нисколько не влияли на решение работодателей предоставить мне работу. Я сжимал руль в полной прострации, поскольку все эти мысли теснились у меня в голове. “Сегодня больше никаких поисков дурацкой работы”, - думал я. Я устал.

Я сделал поворот, и вдруг машина начала скользить. Я беззвучно кричал и жал на тормоза, а машина продолжала бесконтрольное скольжение! Время, казалось, замедлилось, и мне стало интересно, неужели я погибну.

Ни руль, ни тормоза не остановили движения машины. Я начал громко выкрикивать слово “дерьмо”, как будто играл на ударном инструменте, в ритме двух ударов в секунду, и кричал все громче и громче, пока машина продолжала скользить. Скорость была все еще велика, около 56 км в час.