Петр Образцов - Азбука Шамболоидов. Мулдашев и все-все-все

…слышал шум водопада за несколько десятков километров, понимал чужой язык и язык животных. Он один из тех, кто четко видел свечение, стоящее над селом Богара, расположенным в зоне легендарной Шамбалы. Учительница сказала, что ему надо учиться в университете, потому что он знает все, ну просто все — и просто знает!

В 1980 году Григорий Грабовой поступает в Ташкентский университет на механико-математическое отделение. Сдал письменный экзамен по математике на «четыре» (странно, что знающий «все» сдал не на «пять». — Прим. П. Образцова) и пришел на устный экзамен. А на факультет уже набрали медалистов и всех остальных будут «срезать». Преподаватель математики дал ему задачу по экспоненциальному выражению гиперболического синуса, методы решения которого изучались только в конце первого курса университета.

Нет такой задачи. Можно было бы попросить написать определение гиперболического синуса. И решать тут нечего, хоть на каком курсе университета.

В общем, он поступил и очень хорошо учился, выдавая ответы на задачи без решения, поскольку эти ответы появлялись у него в голове методом ясновидения. Неоднократные попытки преподавателей узнать, не списал ли он где-нибудь ответ, успехом не увенчались. После университета начал работать инженером-механиком в КБ общего машиностроения, что-то по ракетам. Часто ездил на Байконур, где также методом ясновидения решал сложные проблемы. Коллеги, узнав о необыкновенных способностях Грабового, теперь сначала узнавали у него, например, траекторию спутника, и лишь потом приступали к расчетам, подгоняя результат под цифры будущего спасителя. Побывал в г. Калининграде на знаменитом заводе Королева, где создал защиту от лазерного излучения, введя в модель «категорию вечности». Потрясенные способностями Грабового, власти Узбекистана направили его в Москву — видимо, посчитав, что Ташкент для него мелковат.

В Москве Г.Г. создал Фонд Григория Грабового и стал его президентом. Создал вышеописанное Учение. Принимает посетителей — обычных за деньги, Тихоплавов задаром.

В 18.10 мы вошли в кабинет. Григорий Петрович встретил нас у двери. Он улыбался. Мы тоже. Приходилось прилагать усилия, чтобы закрыть рты, но они опять и опять растягивались в улыбки до ушей. Григорий Петрович пожал нам руки, пригласил нас сесть и сказал, что он очень рад нашей встрече. Господи! А уж мы-то как рады!

Наконец-то в книге оказалась фотография гостеприимного хозяина. Григорий Петрович оказался вполне милым типом, похожим более всего на второго любовника провинциального театра где-нибудь в Малороссии. Завязался столь же милый разговор — конечно, о злопыхателях и гонителях Учения о вечной жизни. Как и в случае с Мулдашевым, главным злопыхателем оказался академик (настоящий) Эдуард Кругляков, возглавляющий Комиссию РАН по борьбе с лженаукой. Выяснилось — он не поверил Грабовому, что тот остановил ядерную реакцию.

Мы действительно занимались последствиями ядерных взрывов, но около трещины. Делали экстраполяцию, вводили кристаллическое управление… А ведь я действительно могу остановить начало ядерной реакции. Мы даже провели эксперимент, правда, сначала в тротиловом эквиваленте. Академик Кругляков пишет, что любой физик знает, что ядерную реакцию остановить невозможно. А японцы доказали, что с помощью нейтрино можно остановить ядерную реакцию. Значит, я прав.

Тротиловый эквивалент — это такое количество взрывчатки тротила, которое создает такой же по силе взрыв, что и ядерная бомба, если говорить попросту. Взорвавшаяся над Хиросимой бомба имела тротиловый эквивалент 20 тысяч тонн. То есть, считая, что в одну большую обычную бомбу можно всунуть одну тонну тротила, можно считать, что на японскую Хиросиму одновременно сбросили 20 тысяч бомб. Это к слову, а вот как можно остановить ядерную реакцию в тротиловом эквиваленте, я не знаю. И японцы не знают, и про нейтрино доктор физико-математических наук что-то напутал. Наверное, с нейтронами спутал. Нейтрино-то ведь вообще практически не взаимодействует с веществом, через нас с вами прямо сейчас пролетают тысячи солнечных нейтрино, а нам хоть бы хны. И атомная бомба над Хиросимой взорвалась, и сотни других при испытаниях ядерного и термоядерного оружия рвутся, хоть нейтрино так и пропитаны. Значит, Грабовой не прав, что вообще-то ясно и без специального обсуждения. Единственный важный вывод, который можно сделать из этой части беседы, тот, что Грабовой скорее всего все врет, и ни в каком университете он не учился, и никакой физики просто не знает.