Хольгер Кальвайт - Шаманы, целители, знахари. Древнейшие учения, дарованные самой жизнью

Русский инженер Яков Наркевич-Тодко получил в 1890 году путем применения электрического заряжения электрографические фотографии. При этом были замечены странные синие огни, которые излучались живыми телами. Есть сообщения, согласно которым при открытии печи может вылететь синий огненный шар. Объяснение этому существует. В дымовой трубе образуется статическое электричество, если неподалеку возникла электрическая буря. Электричество скапливается в печи и выходит в виде огненного шара. Так называемое излучение синхротрона, возникающее за счет большого ускорения частиц и которое жестче, чем любое высоко дозированное рентгеновское излучение, проникающее даже в структуру молекул и атомов, — такое излучение так же дает синеватый свет.

Связаны ли приведенные здесь примеры друг с другом, остается неясным. Очевидно, что световое излучение и шаманство, синий свет и измененное состояние сознания связаны между собой. Синий свет и энергия целения, вероятно, едины.

Если шамана из племени вахаэрама, народности миттельцерамса, посещает духовная сила, он должен благодарить за это Алахагала, бога-творца, так как, когда он спускается со среднего порога дома, его тень падает на шамана… [279] Roeder, 1948,71 .

Я озаглавил последнюю главу «Тени всего сущего». Первая тень — это представление о сдвинутом мире, мире шизофреников и шаманов, которых не отличают друг от друга. Мир теней я рассматриваю в этой главе как истинно реальный мир, в моей модели мир поставлен с ног на голову. Второй тенью является дурак, представление о шамане как о святом дураке, живущем в парадоксальной плоскости бытия, в перевернутом мире. Он является одновременно и «антиматерией», и «черной дырой», которые существуют как мир теней, и как явление, которое обуславливает наш видимый реальный мир. Третья тень — это энергии жизни, невидимая движущаяся основа, тонко структурированные духовные субстанции, исходный материал, первичная материя [280] «Prima Materia» . Итак, идея тени как метафоры, вскрывающей древнейшие истоки бытия — это центральный образ моей работы. В этой главе обсуждается уровень проработанности, исследованности нами понятия «тени» и проводится поиск возможности быть услышанным тем «целителем, который есть в каждом из нас». Вспомним детскую историю о Питере Пэне, который пытался поймать свою тень — такова история целителя.

Тень позади всего сущего обнаруживает нашу истинную природу. Ведь, действительно, тенью является само тело, сама жизнь, видимое. Мы только по незнанию перепутали местами ядро и оболочку, чтобы сделать нашу жизнь менее обремененной, лишенной двойственных толкований.

Целение исходит нe oт видимого мира, оно дается невидимым миром тени. Этому миру принадлежит тонко структурированная часть нашего тела, наше энергетическое тело, видимым проявлением которого является физическое. «Страна теней является родиной шамана, здесь он «оперирует», делает «уколы», дает «лекарства». Мы мало знаем об этой стране, «квантовой сфере святого». То, что рассказывают нам об этом сами шаманы, их метафоры и картины, все это уже пропущено через мозг и отшлифовано.

Я бы хотел остановиться на тех усилиях человека, которые направлены на достижение удовольствия не во фрейдистском смысле, но на обретение полной свободы, на просветление, на стремление быть поглощенным «сияющим миром». Разрушение статус кво, нормального состояния сознания представляется мне истинным трансцендентным импульсом, импульсом всякой эволюции культуры любого уровня и любой психической направленности. Игра, танец, песнопение, радость, любовь — все это проявления поиска состояния экстаза. Экстаз разрушает такое ощущение времени, когда все делится на фрагменты; он «отменяет» такое время. В состоянии экстаза исчезает и устанавливающее границы пространство. Экстаз, транс, просветление, шаманские путешествия в потусторонний мир отменяют время. Время — наш величайший враг, опаснейшая из всех иллюзий. Но еще раз: что есть игра, встреча в кругу друзей, искусство? Каждая форма концентрации есть с рожденья заложенная в нас попытка поймать миг, сиюминутное состояние, момент бытия. Мгновенье не имеет времени, попытка продлить его до пределов вечности есть транс; продлевая дальше это состояние, приходят к просветлению, когда человеческое бытие затухает совсем. Тогда человек превращается в «духовный вулкан», клокочущий постоянно, близкий к извержению. Клокотание и есть наш мир: скрытые формы трансцендентного в видимой части — мирские и обыденные, в действительности же, святые и священные. Но как понимать «священный»— здесь я оставляю возможность для толкования…