Хольгер Кальвайт - Шаманы, целители, знахари. Древнейшие учения, дарованные самой жизнью

В этом сообщении мы вновь встречаемся с духами шаманов, которые считают, что им положено заботиться о преемниках шаманов в земной жизни. Их интерес к нашему миру не затухает со смертью, они остаются во власти своего рода или помогают не принадлежащим их роду людям быть допущенными в более высокие сферы сознания.

Приведенный пример показывает, что при этом могут проявиться различия между духами шаманов. Классический пример этого проявляется в истории о трех мировых уровнях, которые преодолеваются индивидом в полете ступень за ступенью и на каждом из них люди задерживаются. При этом меняется степень святости, которая на высшей ступени достигает невероятной силы в своем блеске.

На путешествие за пределы пространства и времени имеют право лишь великие шаманы. Душа должна при этом покидать тело, что достижимо лишь благодаря глубокой концентрации. Для человека западного мира, который не признает ни души, ни царства мертвых, ни жизни после смерти, едва ли постижимо это представление. В моей первой книге я подробно остановился на этом вопросе.

Здесь надо сказать только следующее: исследователи процессов смерти и умирания собрали свидетельства тысяч современных людей, познавших близость смерти, людей, покидавших свое тело во время несчастного случая или тяжелой болезни. Все сообщения реанимированных пациентов обнаруживают те же примеры и те же мотивы, которые встречаются во время «одиссеи» шаманов в потусторонний мир. Это нельзя больше ни отрицать, ни замалчивать. Мы стоим перед открытием феномена духа, которому потребуется еще много времени, чтобы быть признанным и осмысленным современной наукой. Это простейшее из переживаний, на которое способен человек, одно из самых первых, которому люди тысячелетиями уделяли внимание и которое составляет ядро многих религий, во всяком случае, всех племенных верований.

Я показал, как путешествие сознания в царство мертвых влечет за собой духовное перевоплощение и как некоторые люди, так сказать, «спускаются с неба», приобретя небывалые целительные силы. Современные исследователи процессов смерти и сверхчувственных состояний идут сегодня след в след за шаманом. Их цель — отщепить от тела в систематически контролируемых условиях это нечто, душу, сознание, биоплазматическое тело, как нам часто хочется это назвать. Когда мы сумеем намеренно и сознательно посылать людей в путешествие в «царство мертвых»? Одно очевидно и об этом свидетельствуют все сообщения «вернувшихся назад»: путешествие в этот мир является «ultima ratio» [40] «последним доводом» всякой терапии, истоком здоровья, источником целительной силы, высшей целью всех древних религий, а также наших современных транспсихических и трансфизических исследований сознания.

Если в родовых, а также в азиатских высокоразвитых обществах преобразования сознания считаются священными и достойными высоких стремлений, то в нашей культуре это событие, связанное с внутренним посвящением и перевоплощением, приобретает иной смысл, единственно возможный для культуры, освобожденной от древнейших связей и духовного мировоззрения, а именно: негативный. Чаще всего медиумы и целители западного мира живут в окружении, которое рассматривает их опыт как противоестественный, как болезнь духа, а медиумические связи низводит до уровня нормальных психологических галлюцинаций. Характерна в этом плане история известного американского медиума Ольги Ворралс. Она пишет:

«К этому времени — мне было три года — моим родителям открылось, что они имеют ребенка с пугающим тягостным даром: даром слышать и видеть тех, кто умер… Усугубляющим было то, что я описывала людей, которых знали мои родители у себя на родине и которые, о чем им не было известно, между тем умерли. Эти явления очень смущали моих родителей… Я была единственной из одиннадцати детей, видевшей вещи, которые никто не мог видеть, могла делать предсказания, над которыми смеялись, но которые, однако, сбывались к замешательству и ужасу родителей.

Мои истории об умерших побудили моего отца заказать мессу для этих усопших душ, чтобы они обрели покой, но они продолжали мне являться и не казались исполненными злой воли. Зажигались свечи и читались молитвы, чтобы освободить меня от такого мешающего и смущающего своеобразия. Вместо освобождения этот дар развился сильнее и приобрел для меня еще большее значение. Через какое-то время мои родители поняли: они не смогут изменить или устранить мою способность видеть эти вещи по ночам. Они приняли меня как то, чем я была, — как загадку» [41] Worrall, I965, 85 .