Анни Безант: Противоречит ли теософия христианству?

Это та мистическая истина, которая скрыта за лучезарным явлением исторического "Христа". Не только в возлюбленном Сыне Отца проявляется Христова жизнь, в мире. В каждом человеке постепенно раскрывается эта жизнь и вся земная жизнь Спасителя есть вместе с тем постоянно возобновляющаяся история человеческой души, идущей от мрака к свету, от смерти к бессмертию, от греха к праведности, от человека к Богу. Неужели такое толкование можно назвать антихристианским? Не есть ли оно, напротив, результат естественного роста человеческой мысли, человеческой нравственности, человеческой духовности?

Перейдем к учению о молитве. В публике часто слышен вопрос: молятся ли теософы? Признают ли они молитву? Без сомнения признают, но здесь сказывается стремление теософа к анализу. По мере того, как теософ растет, он все более и более избегает тех форм молитвы, которые не что иное, как моление о земных благах, зато он все чаще и чаще обращается к тому высшему типу молитвы, которая или блаженное созерцание божественной красоты и совершенства, или молитвенное размышление, стремление к познанию Бога. Теософия не отрицает, что молитвою можно достигнуть и разных земных благ, только она учит, что на такие молитвы отзывается не Господь, а Его помощники ангелы. Теософия считает высшим и более благородным то настроение, которое выражается в беззаветном доверии к Тому Всеведующему и Премудрому Существу, которое лучше нас самих знает, что нам нужно; при таком настроении человек стремится к духовному общению и не тратит этих драгоценных мгновений на моления о материальных благах. Дитя, которое действительно доверяет отцу, не пристает к нему с постоянными просьбами о себе и не указывает своих нужд: оно просто верит, ждет и любит.

Часто то, что кажется злом, есть скрытое благо для нас, а то, о чем мы в своей слепоте просим, может быть в сущности зло для нас. Оттого лучше не просить ни о чем, а жить со спокойным сердцем и смирно принимать горе и радость. По мере того, как душа и понимание растут, молитва одухотворяется, превращается из мольбы о себе в страстное стремление к очищению и благоговейное преклонение перед волей Божьей. Молитвы есть определенная, оккультная сила, а теософия учит никакие свои силы не употреблять ни на что иное, кроме служения Богу. Есть намек на эту духовную истину в истории "Искушение Христа Дьяволом". Христос силой Своей воли мог превратить камни в хлеб, но Он счел высшим проявлением Своей сыновней веры смиренно ждать посланника с неба, который бы принес Ему пищу.

Перейдем к следующему вопросу. Христиане спрашивают: но признает ли теософия Христа Божественным Учителем? Не уменьшает ли она Его значение? Считает ли теософия христианство единым откровением? Вот что на это отвечает теософия.

Во всех религиях мира 2-е лицо Троицы воплощается и раскрывается людям как Богочеловек, в образе человека. Это не исключительная особенность христианства, так как встречается во всех религиозных учениях. Везде это 2-е лицо, 2-й Логос, вызывает благоговейное поклонение, хотя носит иные названия.

Христа, как человека, теософия признает Великим Духовным Учителем, Основателем христианства, к которому христианская душа должна обращаться за помощью и утешением. Но теософия признает также, что есть другие Учителя, основавшие другие учения и занимающие по отношению к тем миллионам душ, которые поклоняются Им, то же положение, что и Христос занимает по отношению к Христианской Церкви. Христианин, сделавшись теософом, не теряет Христа; он также страстно и благоговейно к Нему обращает свой духовный взор, как и до своего знания теософии, но он признает, что другие люди находят в других религиях такую же помощь и то же руководство в других Божественных Учителях. Он не оскорбляет их веры, отрицая их Пророков; он признает Их, хотя ему ближе, может быть, его Учитель — Христос. Каждой человеческой душе ее Учитель действительно единственный Учитель, и каждый имеет право дорожить больше всего своим. Но теософия учит не считать свою религию единственным откровением Божьим, а радоваться тому, что Господь себя проявил разно и через многих своих Пророков и многими путями. Следовательно, теософия не может считать христианство единственным откровением и единственным путем к Богу. Напротив, теософия утверждает: Бог Един, но что все люди братья и всем равно открыт путь к Отцу. Везде, где сердце жаждет и ищет Бога, оно находит этот путь и приходит к Нему. Признавая основное единство всех религий, теософия рассматривает их все с тем благоговением, которое христианин требует обыкновенно для своей веры.