Чэнь Кайго: Путь мастера ЦИГУН. Подвижничество Великого Дао. История жизни учителя Ван Липина, отшельника в миру

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ИЗ СУЕТНОГО МИРА В МИР ДАО
Глава вторая
Выплавление сердечной природы
Итак, юный Ван Липин вошел в коморку тележного постоялого двора, уселся, как и три даоса, скрестив ноги, а даосы не обратили на него никакого внимания и все так же говорили о чем-то своем и смеялись чему-то своему. Ван Липин же чувствовал себя удивительно: хотя он не понимал, о чем говорили и чему смеялись старики, на сердце у него было необыкновенно радостно.
А три старца, хотя и болтали и смеялись, тайком давно уже начали «обследовать» подростка. Они узнали, что у него бывают мигрени и болят глаза, и потихоньку все ему начали налаживать, одно за другим вылечивать. А Ван Липин постепенно ощутил в себе бодрость и радость, в глазах появился блеск. Он понимал, что сидящие перед ним старики необычны, про себя он назвал их не имеющими равных, однако виду тоже не показывал. Посудите сами, каков был этот подросток? Он тоже обладал корнем мудрости, в это время он еще не прошел обучения у учителей, но по своей природной сообразительности уже многое понимал и сейчас сидел неподвижно и безмолвно, решив дождаться какого-то результата.
Три старца-даоса, творя про себя заклинания, уже обследовали подростка полностью, узнали, что он всегда был необычным, что он полностью соответствует результатам, полученным ими в трехлетнем гадании, и что это и есть разыскиваемый ими Восемнадцатый патриарх. Хотя корень мудрости у этого подростка глубок, сейчас он пока что безвольный эмбрион , нешлифованная яшма, к тому же долго был в обществе уличных мальчишек, тело его пронизано грязным ци , природа сердца тоже распущенна и слишком своевольна, драгоценность, которую надо получить, пока еще всего-навсего невинное детское тело, надо как можно раньше приложить к нему руки, тщательно выковывать, упорно шлифовать, с душой воспитывать, день за днем и месяц за месяцем рафинировать, питать сладкой росой, тогда оно сможет стать Великим Сосудом, сможет обрести Великое Дао. Сейчас же нужно прежде всего расширить его кругозор, чтобы укрепить его стремление к Дао.
А внешне всего и было, что самый старший из стариков полуприкрыл глаза, потом очень медленно их открыл и спросил: «Сынок, уже стемнело, до дому далеко, тебе не страшно будет по дороге?»
Ван Липин втайне хотел, чтобы старики наконец обратили на него внимание, и не задумываясь ответил: «А чего бояться? Мы всегда с ребятами играем в прятки в темноте, чем темнее, тем интереснее. Не, не боюсь!»
Услышав такие слова, три старика чуть не заплясали от радости. Они уже давно удалились от суетного мира, но детское в их сердцах не иссякло. В горах, занимаясь «пестованием жизни» и самосовершенствованием, они изредка выкидывали какую-нибудь шутку, чтобы повеселиться. Но разве была там возможность поиграть с детьми? Спустились с гор – все время в горестях человеческих, пресытились ими глаза и уши, несколько месяцев шли, пропитались с ног до головы пылью и только сегодня обрели истинную детскость. Трехлетние тяжелые труды начали приносить результаты, в тысячелетнюю традицию передачи Дао опять приходит новый человек. А когда собираются вместе учителя и ученики, это поистине великое событие, почему бы по этому поводу не встряхнуться и не повеселиться? В тот же момент Ван Цзяои потянул Липина к выходу: «Пошли, мы с тобой вместе тоже поиграем!»
Три старика и мальчик, смеясь и припрыгивая, выскочили из постоялого двора тележников, а неподалеку от этого места был пустырь. Уже совсем стемнело, в нескольких шагах с трудом различался силуэт человека. Чжан Хэдао сказал: «Давайте прятаться тут на пустыре. Сынок, если ты сможешь найти одного из нас, будет считаться, что мы все трое проиграли. Идет?» Другие два старика присоединились: «Ну, что, сынок? Играем?»
Ван Липин был храбрым мальчиком, многолетний опыт этой игры, естественно, придавал ему самоуверенности, да и как мог он спасовать перед этими стариками? Кроме того, на этот пустырь он часто приходил, каждое дерево и каждая ямка в земле были ему знакомы, куда бы они ни спрятались, трудно будет им от Липина укрыться. Липин не стал больше раздумывать и сказал только: «Ладно. Начали.» И отвернулся к дереву, закрыл обеими руками глаза в ожидании пока старики спрячутся.
Чжан Хэдао развернул его обратно, сказав: «Не надо. Ты только стой здесь и смотри, смотри во все глаза, как мы пойдем прятаться, обязательно надо смотреть внимательно, далеко мы не уйдем.» Сказав это, старики продолжали стоять неподвижно. Ван Липин поторопил их: «Да прячьтесь же скорей!» Старики все не двигались, только голос с их стороны донесся: «Смотри внимательно, мы уже спрятались!» Липин слышал это ясно, глаза были широко открыты, но куда же подевались в одно мгновение силуэты стариков? Про себя подумал, что стариканы слишком уж «сверхъестественные». Как это с помощью слов сделать так, чтобы людей не видно стало? Ведь даже шороха шагов не было слышно? Ван Липин начал искать повсюду, обыскал все «секретные» места, прощупал все места, где только мог человек спрятаться, прошло почти два часа – и никакого результата. Стало еще темнее, людей нигде не было видно. В безветрии даже шороха травинки или листика не слышалось. На пустыре стояла мертвая тишина. Ван Липин не чувствовал страха и все же от волнения из-за безуспешных поисков он весь вспотел и сейчас уже не знал, как найти этих «мастеров игры в прятки».