Папюс - Первоначальные сведения по оккультизму

«Создателем этого учения, распространенного от Китая до Скандинавии, был, впрочем, не Пифагор. Очень изящно оно выражено в изречении Зороастра:

…"Тернер сверкает повсюду во вселенной, и монада (единица) его начало»… 1

1 F. d'Olivet «Versdores «, стр. 239

«Итак, по этому учению, человек, рассматриваемый как относительная единица, заключенная в абсолютную единицу Великого Целого, представляется как всемирный тернер, в трех аспектах: тела, души и духа, или разума.

У души, как места пребывания страстей, в соответствии с импульсами выделяется три группы свойств: рассудительные, раздражительные и желательные. Следуя далее той же классификации Пифагора, недостатком «желательной» способности души является невоздержанность или скупость; «раздражительной» способности – трусость и «рассудительной» способности – безумие. Недостаток, захватывающий область всех трех способностей, есть несправедливость. Чтобы избежать этих пороков, философ рекомендует своим последователям четыре главные добродетели: умеренность для способности желательной, мужество для раздражительной, острожность для рассудительной и для всех трех свойств вместе – справедливость, на которую он смотрел, как на самую совершенную из добродетелей души. Я говорю души, потому что тело и разум, развиваясь одинаково, с помощью трех инстинктивных, или духовных способностей, также как и душа, восприимчивы к пороку и добродетели, которые им присущи».

Едва покончили мы с аналогией, при помощи которой мы взяли на себя изучение трех миров, как являются новые затруднения – числа, требующие рафяснений.

Откуда же взялось употребление «трех», так 'распространенное в древности?

Это обыкновение началось со способа выражать свою мысль в трех смыслах(Египетские жрецы выражали свои мысли тремя способами. Первый был прост и ясен, второй – символический и образный, третий – священный, или иероглифический; они пользовались тремя родами начертаний, но не тремя наречиями, как это можно было бы предположить. (F. d'Olivet «La lang. hebr.», стр. 24).) и доходило до метафизики(Древние маги из наблюдения, что физическое равновесие есть мировой закон и что оно является результатом видимого противодействия двух сил, заключая то же и для равновесия в отвлеченном мире, показали, что в Боге, т.е. в первой причине живой и активной, можно узнать два качества, необходимые одно другому: неподвижность и движение, уравновешенные посредством венца – внешней силы (El. Levi. «Dogme et Rit», стр. 79).).

В наше время о нем упоминает известный писатель – Бальзак(Существуют три мира: Физический, Духовный и Божественный. Поэтому существует Божественный культ, три формы которого выражаются посредством действия, слова и молитвы; иначе говоря: поступков, понимания и любви. (Balzac. «Louis Lambert»).

Язык чисел вытекает из употребления специального языка, всецело утраченного, для современной науки.

«Платон, который понимал музыку не так, как теперешние музыканты, видел и в числах такой смысл, какого наши алгебраисты не видят больше. Он их понимал в том же смысле, как и Пифагор, который заимствовал свои взгляды у Египтян. Но не одни Египтяне давали числам таинственное значение. Достаточно открыть любую древнюю книгу, чтобы убедиться, что от восточных границ Азии до западных пределов Европы, повсюду господствовало одно и то же понятие об этом предмете» 1.

1 F.d'Olivet «La Laugheb. rest.», т.||, стр. 30.

Нам, может быть, не удастся восстановить этот язык чисел, но по крайней мере, знание некоторых из них послужит нам большим подспорьем впоследствии.

Изучим сначала какое-нибудь явление природы, в котором мы должны отыскать число три и узнать его значение.

Затем мы займемся изучением неизвестных новейшим писателям действий, которые производились над числами всем древним миром.

И, наконец, посмотрим, не можем ли мы узнать что-нибудь об их происхождении.

Рассмотрим, верна ли формула древних алхимиков «все во всем» – в своих применениях.

Возьмем первое попавшееся явление, например: свет дня, и попробуем отыскать в нем настолько общие законы, чтобы точно применить их к явлениям совершенно другого порядка.

День противопоставляется ночи, чтобы установить периоды деятельности и отдыха, которые мы находим во всей природе. Что особенно поражает в этом явлении – это противоположность между светом и тьмою.

Но действительно ли это противоречие так непримиримо?

Вглядимся внимательнее и заметим, что между светом и темнотою, кажущимися безусловно разделенными, существует что-то, чего нельзя назвать ни светом, ни тьмою, и что известно в физике под именем полусвета, который имеет сходство и со светом, и с темнотою.