Наталья Степанова: Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 26

У царя Самуила повар арап,
Он черными руками двенадцать ножей цап!
Рубит он ими, отсекает,
Режет он ими, разрезает.
Двенадцать ножей в черных руках стучат, звенят,
Подчиняться его черным рукам хотят.
Вы двенадцать, и вас двенадцать,
И святых апостолов двенадцать.
Режьте, колите, бесполезное отсеките.
Вы двенадцать, и вас двенадцать,
И святых апостолов двенадцать.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Иду я (имя) не улицей, не дорогою,
Не тропинкою, а переулком.
Навстречу мне идет старая баба.
У той бабы в левой руке огнив,
Она его несет в чистое поле,
А в поле том гуляет ветер вольный,
Он дует, поддувает, огонь от огнива задувает,
А вместе с ним и красную краснуху продувает.
Ой, ты красная краснуха, нет тебе «здравствуй»,
Есть тебе «до свиданья»,
Выкрикну, вызову ветер я для твоего затуханья.
Ты, красная краснуха, не красней, покорись,
Ты, красная краснуха, от (имя) откачнись.
Тут тебе не жить, тут тебе не быть,
Тело бело (имя) не томить, не ломить.
Ключ моим словам, замок моим делам.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.

Ехал Егорий храбрый, приостановился,
Перекрестился и глаголе:
«Вижу я терем боярский.
В доме том много палат,
В тех палатах лежмя люди лежат».
В одной палате пуховая перина,
На той перине спит Катерина.
Спит, лежит тридцать три года,
Три дня и три часа,
И не видать этому крепкому сну конца.
А над тем теремом боярским
Летят семьдесят, как одна, птица.
Эти птицы свои перья щипали,
С высоты наземь бросали,
А одно перо пало на перину,
Где спала-почивала Катерина
Тридцать три года, три дня и три часа.
То перо бесы подобрали,
Сатане Сатоновичу отдали.
Уж ты, худ бес, сослужи мне службу
И сделай дружбу:
Подними с перины спящую Катерину -
Тридцать три года, три дня и три часа, —
А с ней подними с кровати,
Чтобы на ней больше не лежати (имя).
Пусть он поднимется, встанет и пойдет,
Пусть его хворь навсегда уйдет
Туда, где народ не живет,
Хлеба белого не печет,
Детей не рожают, не пеленают,
Где такой худой болезни не знают.
Там хвори быть, там хвори жить,
А от (имя) ей отступить,
Не бить, не ломить, крови алой не пить.
На ныне, на века, на все времена.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.