Наталья Степанова - Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 25

Беда у меня такая. Приблизительно год тому назад я познакомился со своей будущей женой. Мы встречались пять месяцев, и я сделал ей предложение. Друг друга мы очень любили и решили пожениться. Но тут моя будущая теща мне и говорит: “Ты моей дочке не пара – у тебя же ни кола ни двора. Я не позволю ей за тебя замуж выйти, только через мой труп она это сделает”. Я расстроился, но моя будущая жена меня быстро успокоила: “Мы с тобой пойдем и зарегистрируемся, а отпразднуем как-нибудь потом. Мне же не с мамой, в конце концов, жить”. В общем, пошли мы с ней в загс, подали заявление и через месяц расписались.

Узнав об этом, моя теща будто с цепи сорвалась. Вы бы только знали, как она кричала, как бесновалась. Пообещала сделать меня импотентом и сплясать на моей могиле. И знаете, эта женщина сдержала свою клятву – я серьезно болен и уже почти не поднимаюсь с постели. Моя жена – молодая женщина, и ей конечно же в тягость ухаживать за мной. По состоянию здоровья я не могу работать, и поэтому денег нам катастрофически не хватает.

Я не хочу умирать, я даже готов развестись с женой, только бы поправиться! Буду ждать Вашего совета, заранее Вам спасибо. Бесконечно уважающий Вас Андрей».

В последний четверг любого месяца разведите в поле или в лесу костер. Когда пойдет дым, четко и громко прочитайте такой заговор:

Из письма:

«Уважаемая Наталья Ивановна, очень Вас прошу, не подумайте, что я хочу оговорить родную сестру. Поверьте, я на иконе могу поклясться, что все, о чем я Вам расскажу, истинная правда. Как Вы уже поняли, все дело в моей сестре. Она младше меня, и после смерти мамы я взяла на себя все заботы о ней. Умирая, мама просила меня не оставлять сестру и во всем ей помогать.

Для своей сестры я стала и матерью, и нянькой, и домработницей. Я хваталась за любую работу, чтобы только Шурочку накормить повкуснее да одеть получше. Потом вкалывала, чтобы она могла получить образование. В общем, молилась на нее, пылинки с нее сдувала, и, как это часто бывает, разбаловала ее дальше некуда.

Начала она курить, я ей сделаю замечание, а она мне – ты не современная, отстала от жизни, не трогай меня. А потом и вовсе к спиртному пристрастилась – и вот допилась. Стала она болеть: сердце пошаливает, давление до двухсот двадцати поднимается, столько раз уже “скорую” вызывала.

Я, конечно, как всегда, кинулась ее спасать. К каким только врачам ни обращалась, лекарства покупала самые лучшие, а она все не поправлялась. Один врач мне сказал: “Я не удивлюсь, если не сегодня завтра, ее хватит инсульт: слишком уж сильно давление скачет”.

И вот как-то приходит ко мне Шура и говорит: “Я была у одного экстрасенса, так она мне сказала, что я, видите ли, много пила и что у меня какой-то там сбой, да и вряд ли вообще меня можно вылечить. Правда, можно мою болезнь переложить на близкого человека, кровного родственника. А кто у меня из родни – только ты и осталась. Но если ты умрешь, как я буду жить? Работы у меня нет, а мужики, что вокруг вертятся, одни нищие и алкаши”. Я ее выслушала и говорю: “Так ты не знакомься с алкашами, не пей – и найдешь себе нормального мужика”. Сказала я это, а на все остальное даже внимания не обратила. Я даже подумать не могла, что родная сестра, на которую я жизнь положила, может меня в гроб вогнать.

А потом Шура снова собралась к тому экстрасенсу и сказала мне: “Дай мне, Таня, свои серьги. Я их подарю экстрасенсу. Пусть она меня полечит, врачи ведь ничего сделать не могут”. Я, конечно, сняла свои серьги и отдала их – ничего мне для сестренки жалко не было.