Вадим Деружинский - Книга вампиров

Вы находите истории о вампирах даже в Еврейских письмах самого д'Аржена, которого иезуиты, авторы «Журналь де Треву», некогда обвиняли в том, что он ни во что не верит. Нужно было видеть, как они ликовали от истории о венгерских вампирах и как они благодарили господа Бога и деву Марию, облагоразумивших наконец этого бедного д'Аржена, камергера короля, который совершенно не верил в вампиров.

Вот, наконец, говорили они, и сдался этот знаменитый скептик, который осмелился бросить тень сомнения на явление ангела святой деве Марии, на звезду волхвов, на исцеление бесноватых, на потопление двух тысяч свиней в озере, на солнечное затмение в полнолуние, на воскрешение мертвецов, побывавших в Иерусалиме: его сердце смягчилось, его разум прояснился, он верит в вампиров.

А весь вопрос заключался только в том, как воскрешены все эти мертвецы: по собственной ли добродетели или по велению Бога, или же дьявола.

Многие великие теологи Лотарингии, Моравии и Венгрии выдвигали свои суждения и теории. Собрали вместе все, что святой Августин, святой Амбруаз и прочие другие святые высказывали — причем совершенно невразумительно — о живых и мертвых. Вспомнили все чудеса святого Этьена, о которых повествуется в седьмой книге трудов святого Августина. Повсюду цитируют истории, рассказываемые Сюльписом Строгим в житие святого Мартина (Сюльпис Строгий — церковный историк (360–420 гг.), автор «Святой истории» и «Жития святого Мартина». — В.Д.). Приводит в пример то, как святой Мартин воскресил помимо прочего некоего проклятого.

Но все эти истории, насколько бы они не были правдивы, не имеют ничего общего с вампирами, которые приходят пить кровь из своих близких и возвращаются затем расположиться в своих гробах. Теологи ищут, есть ли в Ветхом Завете или в мифологии какой-либо вампир, которого можно было бы привести в качестве примера — и не находят ничего подобного. Но доказано, что мертвецы пили и ели, поскольку многие древние народы клали в могилу живых людей.

Трудность была в том, чтобы определить, кто ест в могиле: душа мертвеца или его тело. Было решено, что и то и другое. Блюда нежные и малопитательные — как безе, взбитые сливки и сочные фрукты — предназначались душе; ростбифом питалось тело.

Персидские короли, говорят, были первыми, кому стали класть еду после смерти. Им подражают сегодня почти все короли, но не они, а монахи съедают их обеды и ужины и пьют вино. Таким образом, короли, в прямом смысле слова, не являются вампирами. Истинные вампиры — монахи, которые пожирают деньги королей и народов.

И, наконец, бурно обсуждается важнейший вопрос; можно ли отпустить грехи вампиру, который умер отлученным от Церкви. В самом деле, это уж слишком.

Яне настолько силен в теологии, чтобы высказать свое суждение на этот счет; но я бы выбрал отпущение грехов, поскольку во всех делах, вызывающих сомнение, следует всегда придерживаться наиболее мягких позиций.

Вольтер

Результат всего этого заключается в том, что огромная часть Европы была наводнена в течение 5–6 лет вампирами, и что их больше нет; что мы имели в течение более чем двадцати лет во Франции судорожных, и что их больше нет; что мы имели бесноватых в течение семнадцати столетий, и что их больше нет; что со времен Ипполита всегда воскресали мертвецы, и что они больше не воскресают; что мы имели иезуитов в Испании, Португалии, Франции в течение двух столетий, и что их у нас больше нет».

Таково мнение барона Ван Свитена и знаменитого Вольтера. В ту пору писали о вампиризме десятки, если не сотни, виднейших умов Европы, и подобных документов можно было бы привести множество.

В научных журналах Европы помещались результаты комиссий, расследовавших случаи вампиризма; авторитеты науки отвечали на них статьями скептического характера, никуда не выезжая, ничто не проверяя, а просто сидя в уютных креслах столичных особняков: Вольтер — в Париже, Ван Свитен — в Вене.

Хорошо вот так вот мудрствовать, упражняться в сарказме, предвкушая успех у читателей, и ничего практического не предпринимать для того, чтобы проверить существование отвергаемого феномена. Да наплевать на него!

«Не настолько я глупый, — думал себе Вольтер, ежась зимою в теплом кресле у камина, — ехать чёрти куда в Сербию и копаться в чужих могилах. Не будет такого, и никуда я не поеду».