Рамеш Балсекар - Сознание пишет. Беседы по почте с Рамешем Балсекаром

а) у меня не было всех этих проблем сто лет назад и, несомненно, их не будет и сто лет спустя;

б) и раньше в моей жизни были определенные проблемы, которые тогда казались довольно серьезными, но все они так или иначе разрешились; текущие проблемы также когда-то разрешатся;

в) я сделал все, что было в моих силах, для того чтобы разрешить эти проблемы, больше я ничего не мог сделать, и беспокойство по этому поводу никак не может мне помочь;

г) из всего этого можно было сделать только один вывод: необходимо принять данную ситуацию и прекратить попытки контролировать ее. Другими словами, скажите ЖИЗНИ: «Давай, продолжай удивлять меня!»

Я был очень рад вашему письму, которое ни в коей мере не является «глупым или чем-то в этом роде». Откровенно говоря, оно указывает мне на некий прорыв, если говорить, конечно, в относительном смысле. Повторяю, я очень рад.

Вы говорите насчет лекарств: «В этот раз по неизвестным мне причинам я не принял медикаменты». Моя немедленная реакция была такова: «Это неплохо для человека, обычно отличающегося невиданным благоразумием. На этот раз вы дали своей интуиции полную свободу несмотря на возможные последствия». Предоставление интуиции господствующего положения требует большого мужества, глубокой веры, особенно если речь идет о человеке, который всегда полностью полагался на благоразумие и рассудок. Поэтому я был счастлив прочесть в постскриптуме вашего письма, что ваша депрессия ослабевает, даже без медицинских препаратов.

Здесь я должен только сказать (возможно, в виде предсказания!), что последствия вашего решения должны просто свидетельствоваться без каких-либо надежд и ожиданий. Вы не можете избежать возникновения чувства надежды, но даже ее появление должно просто свидетельствоваться, без какого-либо суждения.

Вы, конечно, совершенно правы, говоря, что С. В. сопротивлялся этому опыту единства, или, скорее, это сопротивлялось эго, или отождествление с телом, поскольку такой опыт означал бы его собственное растворение, что, в свою очередь, означало бы полный хаос в жизни!

Сама эта стадия означает, говоря относительно, значительный прогресс в том смысле, что большая часть сопротивления опыту единства растворилась настолько, что наблюдается определенная открытость по отношению к самому существованию «единого сознания», а также его приятие; и даже начало осознания этого единства – большой шаг вперед, что, наверное, можно сравнить с тем, как испуганная девственница позволяет своему возлюбленному несколько интимных прикосновений! Если продолжить это сравнение (с полным осознанием ограниченного характера любых сравнений и иллюстраций), то можно сказать, что поспешные действия со стороны любовника могут иметь самые ужасающие последствия. В духовной же победе над эго все это относительно бессмысленно, ибо само эго – одновременно и девственница и любовник. Кажется, что помощь приходит из неожиданного источника, представляющего собой ноуменальное понимание, что в действительности эго не «мой» враг: кто должен с ним сражаться? Эго представляет собой отождествление универсального, или безличностного, сознания с неким индивидуальным объектом. Такое понимание приводит к отстраненности от какого-либо личностного конфликта. Сопротивление по отношению к опыту единства нельзя побороть: опять же, кто должен вести эту борьбу? Его можно только свидетельствовать без сопротивления и желания что-либо с этим сделать. Другими словами, ответ в непротивлении сопротивлению, в простом пассивном свидетельствовании его существования. Сопротивление сопротивлению оказывает именно эго, которое и тянет и толкает одновременно, что приводит лишь к разочарованию. Очень важный момент во всем этом повествовании то, что простое свидетельствование (без какого бы то ни было сопротивления) самого этого сопротивления само по себе есть ноуменальное восприятие. И такое свидетельствование уничтожает сопротивление и возвращает опыт единства, если не в это самое время, то обязательно во время какого-либо другого опыта, если только нет никакого ожидания или желания по отношению к этому будущему опыту.

В процессе данного анализа должен возникнуть вопрос: почему сопротивление переживанию единства должно вообще возникать, когда суть этого переживания сводилась к отпусканию? Ответ лежит в аспекте ВРЕМЕНИ. Переживание единства – в настоящем моменте, и на самом деле сопротивление не относится к самому этому переживанию, оно лежит в страхе остаться в настоящем моменте, страхе перед тем, что может случиться во времени, в длительности, когда переживание прекратится! Именно страх будущего порождает этот отход от настоящего момента, представляющего собой неизвестное, и поэтому в какой-то степени есть страх перед этим переживанием. Понять, что время, или длительность, по своей сути есть изменение и, следовательно, что само ожидание надежности в этой длительности – чистая иллюзия, значит сделать первый шаг к приятию настоящего момента – здесь и сейчас – как единственной реальности, в которой происходит переживание единства. Такое приятие прекращает отход от этого переживания, и каждое такое переживание прекращает отход от настоящего момента к страху и надежде будущего. Такое пребывание в настоящем моменте означает свидетельствование разворачивающегося в длительности шоу без вовлечения, без желания сравнивать и выносить суждения, а также без стремления изменить то, что есть в настоящий момент.