Лууле Виилма - Прощение подлинное и мнимое - Книга гордости и стыда

Вероятно, Вы уже догадались, следуя логике, что забвение своих душевных потребностей в угоду чужим желаниям и капризам ведет к поражению органов грудной клетки.Пренебрежение своими духовными потребностями в угоду чужим желаниям и капризам вызывает болезни мозга.

Насколько серьезно человек воспринимает чужие желания и прихоти, настолько же ими проникается, поэтому, обобщая, можно сказать, что

ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА НЕУРАВНОВЕШЕННОГО

САМЫМ БОЛЬШИМ

СТЫДОМ И ПОСРАМИТЕЛЕМ

ЯВЛЯЕТСЯ ПРАВДА.

Все мы любим время от времени подчеркнуть, сколь дорога нам правда. Вместе с тем мы делаем все, чтобы правду скрыть. Поначалу от других, затем от себя. Сперва скрываем все возрастающее материальное неблагополучие, затем душевное и в конце концов духовное. Уверовавши в собственную положительность, мы полагаем, что это и есть правда. Теперь мы кажемся себе честными, не сознавая того, что честность есть проявление своей изнаночной стороны.

Неуравновешенный человек, стремящийся доказать свое превесходство, в какой-то момент утрачивает всякий интерес к правде как таковой. Его раздражает, когда люди обнаруживают недостатки в том, что сам он считал положительным, поскольку теперь это хорошее становится для него плохим. Он неспособен миролюбиво соединить две грани жизни. Хорошее, ставшее плохим, задевает его лично, ибо это упущение воспринимается им как личный стыд, как собственная глупость. Особенно сильно он бывает уязвлен, когда выясняется, что у плохого тоже есть положительная сторона. Речи об изнанке плохого воспринимаются им как приукрашивание плохого, а этого он не терпит. Плохое должно оставаться плохим, ибо от этого зависит существование хорошего. Хороший человек, который открыто проявляет свою ненависть к плохому, спасает таким образом свою физическую жизнь.

Если наружу выплывают его собственные недостатки, он испытывает стыд, который велит ему бороться за жизнь любыми средствами. Ему невдомек, что чем чище он отмылся от стыда в собственных глазах, тем больше он замарался в глазах окружающих. С того момента, когда он это осознает, прекращается его открытая и прямая личная борьба. Будучи человеком неглупым, он начинает избегать публичного внимания и принимается манипулировать теми, кто, подобно кровожадным псам, выступает в поддержку неприкрытой личной мести. Ими движет нереализованная потребность находиться в центре внимания. Энергетика бойцового пса символически означает месть за постыдное верноподданичество. Подобными псами бываем все мы, когда обвиняем безвинного, который испытывает чувство вины по совершенно иному поводу.

Правда раздражает человека и в том случае, если она не затрагивает его лично, поскольку ему делается стыдно за то, что плохое все еще существует. Он борется за собственную жизнь и в том случае, если кто-то в открытую изобличает кого-то в чем-то постыдном. Он стыдит провинившегося тем рьянее, чем сильнее желает доказать собственную непогрешимость. Он сражается за свою жизнь, стыдя тех, кто не удосуживается скрывать свои недостатки. Особенную злобу вызывают у него те, кто откровенно говорит о своих огрехах, чтобы помочь ближним избежать их повторения. Добровольная честность,правдивость воспринимаются им, словно оплеуха, говорящая: а ты так не посмеешь. Честность ближнего воспринимается им как показная смелость, ибо в ближнем он видит себя. Он бросается в атаку, чтобы завоевать публичное внимание, которое говорит: ах, какой молодец! Его борьба со злом безжалостна и беспощадна, ибо борется он за свою жизнь.

Пунцовое от смущения лицо,

учащенное сердцебиение,

спазмы в горле,

холодные дрожащие потные руки,

дрожь в коленях и

таково знакомое каждому из нас состояние, которое именуется ныне социальной тревогой, или повышенной стыдливостью.Подобная болезненная стыдливость мешает человеку общаться с окружающим миром и даже обращаться за врачебной помощью. Осознавая свой недостаток и все больше его стыдясь, человек впадает в депрессию, величина которой зачастую влияет на продолжительность его жизни. Если не на саму продолжительность жизни, то на ее качество, которое непременно ухудшается.