Татьяна Борщ - Записки астролога

— Да вы не представляете, какие очереди сто­ят у этого Виса!!! Какие дамы! Как одеты, в брил­лиантах, мехах!

Для него это было серьезным аргументом, и он немедленно приступил к «военным» действи­ям. Закопать иголки под воротами дома, где те­перь жила его жена, не составляло особого тру­да, так же как и подлить зелье в еду или питье. Все это было без промедления сделано, и оста­валось только ждать. Колдун обещал действия приворота через месяц или через 40 дней, и все это время Рахим находился в состоянии радост­ного возбуждения.

Однако время шло и абсолютно ничего не происходило. Прошел месяц, прошли и 40 дней, но «заколдованная» жена возвращаться не со­биралась. Мало того, она стала неуступчивой и агрессивной. Потерявший надежду Рахим позво­нил Вису, но тот коротко отвечал: «Жди». Стало ясно, что время и деньги потрачены зря, и по­кинутый муж вновь оказался в тупике.

Надо сказать, что во время этой трагикоми­ческой эпопеи мы каким-то образом подружи­лись друг с другом. Наверное, так бывает всегда, когда один человек доверяет другому свои тайны и не боится быть естественным и свобод­ным. К тому же этот человек обладал немалым обаянием и чувством юмора, которое не поте­рял даже в этой критической ситуации.

Он был уверен, что раз я умею делать прогнозы, то умею и многое другое. Например, при|вораживать людей. Переубедить его было невоз­можно, — сначала он предлагал деньги, затем "бил» на чувства, детей, «святое» восстановле­ние семьи. В конце концов он просто «обиделся» И исчез.

В этот же период жена, покинутая уехавшим в Америку любовником, совершила неожидан­ный поступок. Видимо, он был вызван крайним отчаянием и желанием оказаться там же, где находится любимый человек. Она связалась с двадцатидвухлетним молодым чеченцем, у которого были родственники в Америке. Этот па­рень быстро сообразил, что Нина богата, оди­нока, эмоционально неустойчива и подчинить ее себе не составляет особенного труда.

Завязался роман, где каждая сторона пре­следовала свои интересы — Нине была нужна Америка, ее новой пассии — деньги. Но посколь­ку оба были молоды, красивы и одиноки, то завязавшийся роман выглядел очень естественно. Возможно, они получали удовольствие от встреч друг с другом, во всяком случае, своих отношений не скрывали и казались счастливыми.

В это время из Америки вернулся Роман. На­дежды на немедленное благополучное устрой­ство в чужой стране оказались нереальными. Он понял, что там он никому не нужен — без де­нег, знакомых, с профессией, которую нужно было долго подтверждать. Ему требовалась ак­тивная, деловая спутница — вдвоем проблемы можно было преодолеть гораздо быстрее и про­ще. Он вспомнил о прежней любовнице и по­звонил ей. А может быть, и долгая разлука сыг­рала свою роль, все же он любил Нину, а это чувство сразу не проходит. Тем более что при всем своем обаянии и прекрасной внешности Роман совсем не был дамским угодником и жен­щин в его жизни было мало. Учеба, работа, ми­стика — вот круг его интересов. Но Нина честно сказала, что выходит замуж и уезжает с другим в Америку.

И здесь странное и капризное колесо любви повернулось вновь. Роман погрузился в депрес­сию, впрочем, обо всем этом мы узнали слу­чайно, поскольку у нас в офисе он появляться перестал. Многие говорили, что он очень изменился после поездки в Америку, и совсем не в лучшую сторону. У него был план, связанный с эмиграцией, он хотел получить работу в Америке и через фонд того же Сороса добился сво­его. Его отъезд предполагался через год, а Нина и ее новая любовь уезжали через 4 месяца.

Дружба Романа и моего мужа прекратилась. Это было достаточно странно - помимо хоро­ших дружеских отношений, их связывала и не­кая мистическая общность. Роман был некрещеным, — он происходил из дружной семьи старообрядцев, где всех родственников объединял старый дед, которому было никак не менее 90 лет. В трудные для семьи моменты вся родня собиралась у деда — там происходили некие магические обряды и пелись странные магические песни — заклинания. Об этом, как о боль­шой тайне, рассказал Роман моему мужу. И еще он попросил его быть его крестным отцом и дать ему имя, которое никто не должен был знать. Так мой муж стал не только другом, но и крестным отцом Романа и относился к своему крестному сыну с большим теплом и ответствен­ностью, трепетно и нежно. В чем-то они были похожи — талантливые, интеллигентные люди, увлеченные мистикой и понимающие толк в ней.