Алла Михайлова - Юрий Лонго - «Вся жизнь как под общим наркозом»

Потом он поставил себе другую цель — стал добиваться именно славы для себя. А когда и эта цель была достигнута, когда и деньги, и слава есть, у него уже всё пошло для внутреннего самоудовлетворения. Пустота требует заполнения, поэтому должна же быть какая-то другая, следующая цель в жизни.

Не вспоминайте прошлое — у вас не будет будущего! Ставьте цель, мечтайте!!!

И вот за год или за полтора до смерти, Юра мне звонит как-то вечером и спрашивает: «Ты в Ялту собираешься?» Я же его впервые соблазнил Ялтой, он до этого всегда в Сочи ездил, а потом уже 11ачал и по заграницам мотаться. А когда-то я увёз его в Ялту, он обалдел, он влюбился в неё. В Ялту невозможно не влюбиться, если её знать, если не ехать туда, как турист. Это самое изумительное место, просто я показал ему настоящую Ялту.

Крым, Ялта.

Только в Крыму вещи пахнут своими именами. Вишни вишнями, а раки раками, а рыба рыбой.

Ялта. Всё тот же столик, что и в прошлом году, стакан муската… Тёплое море, рядом девушка. Может быть, постарел и видел своё несостоявшееся будущее: старички играют в шахматы.

Ялта изжила себя. Цены дорогие, пипл «мусор», как сказал Тульчинский, воздух в центре паршивый.

Вокруг красота, которая продаётся за гривны. Сюда можно приехать с любовницей или без неё, чтобы потрахаться, сняв предварительно на набережной, или бесплатно напиться.

Ялта не приняла, не было вдохновения. Мускат не принял мой организм. Не принял и всё тут. Сколько бы не заливал в него. Только хуже становилось. А вдохновения, как не было, так и нет. Всё началось с раков и пива. Потом вино. Наутро проснулся разбитым.

Хочу в Крым, в Ялту, к бубубушнику.

Думаю, как свалить к бубубушнику. Он совсем стал бубнить.

Удивительно: я — человек, который как бы по воле судьбы всегда ездит по городам и странам почти бесплатно (по долгу работы). Я отказываюсь от этого, беру рюкзак, организовываю всё, тащу на себе 30 кг, и ползу в лес, в глушь, в болото с комарами.

Забыть слово «Лонго» и отправиться путешествовать. Без усов, с дебильной рожей в Краснодар… Уехать, исчезнуть с глаз своих друзей, снять квартиру.

Коктебель.

Хочу ухватить молодость за хвост. Хватаю её, ловлю в Коктебеле, в Ялте, в Краснодаре, а она уже на другом свете.

И вот Юрка звонит:

— Ты когда в Ялту едешь? Слушай, возьми меня к себе в спектакль. Я хочу фокусы показывать.

А говорит это так тихо, грустно-печально, почти со слезами.

Я говорю:

— Юра, у меня, как говорится, за работу копейки платят.

Он:

— Я бесплатно… Я бесплатно… Если дашь рублей двести, и хорошо.

Он моторный был, скучал по гастролям, ему было невмоготу долго на месте сидеть. Говорил: «Вот Гончаров и сейчас иногда выезжает в небольшие, провинциальные города, выступает в клубах. Вот и я буду». Хотя это всё были просто разговоры, тоска по прошлым временам и гастролям.

Я Юрке предлагал съездить на гастроли в Америку, Канаду, и он согласился. Это было ещё за четыре года до его смерти. Мне позвонили из Америки, сказали, что разговаривали с Женей Вуколовым, его бывшим администратором, и он сказал, что уговорить Лонго приехать могу только я. Я приехал к Юрке на Бронную, и, наконец, его «добил» — он дал мне фотографии, заполнил анкету для американского и канадского посольства. Мы через фирму подали заявку и все документы, уже всё было на мази, а в последний момент, когда уже надо было идти за визой в посольство, Юрка передумал: «Нет! Я боюсь, а вдруг я не смогу?» Я говорю: «Юра, тебе не надо мочь. Ты не сможешь, я смогу. Ты поезжай с нами для имени. Ты просто посиди, заяви свою физиономию, я сам всё сделаю». Но он категорически отказался.

Алла Михайлова:

— Алексей, но ездил же Юра по частному приглашению в Израиль, когда умерла его предыдущая секретарь Алла Пятигорская. За две недели он провёл там много индивидуальных сеансов. Он не по сценам выступал, а именно с частными визитами. Мне кажется, что это сложнее, чем на сцене выступать, когда приходишь к человеку для индивидуальной работы, и вдруг никакого результата, ничего у тебя не срабатывает. А Юра приехал тогда из Израиля очень довольный поездкой и проведённой там работой.

Алексей Гайван:

— Юрка сцены боялся. Он изначально не актёр. Он фокусник. Он же никогда не учился этому. В институт Культуры тогда так и не собрался поступать. Сцендвижение не проходил, не знал, как держать себя на сцене, как вести себя. Он взял несколько уроков, а поскольку был человеком талантливым, то соответственно всё это быстро впитал. Тогда у него была — сверхзадача — деньги, имя, слава.