Алла Михайлова - Юрий Лонго - «Вся жизнь как под общим наркозом»

Я помню один случай. Администратор школы, который составлял планы, кто и когда читает лекции, в конце концов, урезал мне программу до одной лекции за весь цикл занятий да ещё поставил меня в самый последний день. Мне это, конечно, было обидно, хотя я и подумал: «Ладно…, в актёрской практике ведь принято, что, если ты выступаешь последним, значит, ты — лучший. Везде так принято: всё самое важное — в конце». И вот этот администратор звонит мне вечером прямо в первый же день занятий и говорит: «Сан Саныч, вам надо срочно выйти. Публика бешеная, никто ничего не слушает, прямо на ушах все стоят и всё! Никто из лекторов не может обуздать публику». Я отвечаю: «Это вам не понятно, почему они такие, а мне понятно, но выйти завтра я не смогу, потому что у меня уже свои планы составлены». Он же сам стал задвигать меня и срезать мне лекции. Звонит Юра:

— Сан Саныч, выходи на работу!

Я говорю:

— Юра, я, конечно, через два дня выйду, но ты от меня уже совсем отбился. Ты только посмотри — начал очередной цикл занятий в школе в день солнечного затмения! Это же точно всё будет наихудшим образом!

Он:

— Да, да, Саш, я не подумал.

Они ещё два дня не могли эту публику успокоить. А через два дня я прихожу, начинаю читать лекцию, и в зале опять начинается шум, недовольство, то с одного конца зала, то с другого: «Мы это уже знаем! Нам это не надо! Рассказывайте другую тему!» Я поднял руку и сказал: «Господа! Дело в том, что три дня назад было солнечное затмение. А вы же знаете, кто и как себя ведёт во время солнечного затмения? Так вот, уже три дня прошло, но не у всех ЭТО состояние прошло». Всё. Больше никто даже не пикнул, и занятия у меня прошли отлично. На солнечное затмение так обычно реагируют неадекватные люди с неустойчивой психикой. Так что больше никто не захотел показывать другим, что у него неустойчивая психика. Для того, чтобы успокоить людей, достаточно было всего лишь одной фразы, и люди были поставлены на место. Не запрещать надо было, а пойти другим путём.

Расскажу ещё один интересный случай. Точно так же во время очередного цикла занятий в Москве ведём школу, читаем лекции, проводим занятия, а в первом ряду сидит женщина лет пятидесяти и ничего не пишет, но всё время улыбается и такими открытыми и восторженными глазами смотрит на тех, кто на сцене, на всех преподавателей! Я подхожу к ней в перерыве и спрашиваю:

— Вы такая счастливая и довольная, восторженная, а почему Вы ничего не пишете?

Она говорит:

— Да, да, мне это всё так нравится, так всё интересно!

— Ну, раз интересно, надо же себе хоть что-нибудь записать.

Она отвечает:

— Нет, мне это не нужно. Я живу в глухом, далёком казахском селе, а у нас там все по-своему шаманы. Я же приехала специально, чтобы просто диплом получить и показать им всем — всё, я окончила Школу колдунов Юрия Лонго!!! Я устала бояться, пусть теперь они все меня боятся!

То есть ей не нужны были знания, ей нужна была бумажка, некая спасательная соломинка, чтобы защититься от шаманов. Уж будут там шаманы на её диплом реагировать или нет, но себя она точно успокоила. Диплом — это её талисман. Людям была нужна какая-то защита, уверенность в себе, и эта женщина из Казахстана нашла её через Юру. И, слава Богу! А это уже большое дело. Вот такие были дела.

Гончарова Юра в свою школу в качестве преподавателя не брал. У них с Гончаровым всегда было напряжение в отношениях. Они соперничали. Я видел, что Гена в его жизни всегда играл какую-то плохую роль. Зависть была с его стороны. Я знаю, что сам Гена не особо обладает какими-либо паранормальными способностями, поэтому в то время он всегда держался рядом с Балашовым и другими значимыми людьми. Балашов в то время был популярным, известным человеком, диктором телевидения и, кроме того, он много знал и умел рассказать обо всех паранормальных явлениях, а некоторые даже и показать. В свете Балашова, фигура Гончарова тоже становилась более весомой.

А после того затмения я сказал Юре: «Не буду я с тобой больше работать, читать лекции в твоей школе». У него всегда шла очень большая реклама, но раз от разу желающих становилось всё меньше, недовольных всё больше, начались скандалы, пошло много нареканий на качество преподавания в первую очередь. И Юре пришлось школу закрыть. Он мне говорил: «Мы с тобой начнём всё заново и будем только вдвоём. Я знаю, что ты самый лучший преподаватель. Тебя люди слушают, раскрыв рот, и им всегда интересно. Дополнительно возьмём только директора и всё». Но всё закончилось, и по второму разу мы с ним так ничего и не начали.