13 июля 2004. Сочи. Гостиница «Жемчужная». Кинотавр. Вчера был в ностальгическом восторге. Даже в наркотическом удаве. Поехал в те места, где не был уже лет 27. Там было счастье, в баре турбазы «Черноморец». Был молод и танцевал брейк-данс со стаканом красного вина в руке.
На улице Попова любил и наслаждался молодой, красивой девушкой из Волгограда.
«Мне никогда так не целовали ладошки рук», — это она обо мне. Моя молодость заключалась в моей сумасшедшей энергии. Её некуда было девать. А какая вкусная была еда в кафе «Бережок» в совхозе «Россия». Вчера наворачивались слёзы. А на улице Полевая соблазнил чью-то племянницу, скорее хозяйки. Она была чужой женой.
Третий день в Сочи. Жемчужина. Вчера вечером был пьян без вина в актёрской тусовке. Люблю провинции, маленькие города, городочки.
Выкурил сигарку.
В Сочи на Кинотавре я практически был счастлив в режиме он-лайн.
Турция.
Тут славно. Не хватает только Алика, какой-нибудь бляди и хорошей книги. Рыжик стала высказывать недовольство. Зачем я её привёз?
Гостиница. На второй линии отель Мариса в Тыкирово. Рядом Фазелис Принц.
Отель Сириус рядом слева, а чуть дальше отель Тыкирово. Турки — хорошие ребята.
Рядом сидит хозяин трёх гостиниц. Что он, счастливее, чем я? Думаю, нет.
В этот тёплый, ясный, турецкий день мы счастливы оба. Ему — 72 года, мне — 53 года. Конечно, сейчас мы наравне, а раньше он мог позволить себе многое: Париж, Нью-Йорк, Лондон. А сейчас все в прошлом. Мы счастливы оба: ни я не могу позволить себе Париж, ни он.
Голубые. Разговор с Аликом.
Сегодня первый раз позавидовал голубым. Они были такие счастливые в ресторане. Среди нормальных пар не бывает такого видимого счастья и такой любви. Наверное, не бывает.
Турция.
Алик, здесь хуже, чем в 3 звёздах: много ненужной еды. Понтарская, необщительная публика. Скучно. Человеку много не надо (для счастья): сносная еда, крыша над головой и море, которое всё затмевает. Оказывается, легко поменять минус на плюс путём анализа событий, сравнивая с чем-то. Ощущение счастья одинаково для всех.
Природа здесь очень красивая, но сердце не трогает. На Кубани, в Саратове, Волгограде будоражит душу.
ТАТЬЯНА ИЗ МУРМАНСКА И ВЕРА ИЗ ВОЛГОГРАДА
Периодически, три-четыре раза в год, приезжала к Юре некая Татьяна из Мурманска. Небольшого росточка, худенькая, остроносенькая женщина лет пятидесяти пяти. Вроде обыкновенная, только в маленьких глазках что-то колдовское было. Из-за этого я про себя стала называть её «бабка-ёжка». Начала она ездить к Юре давно, восемь лет назад, ещё при Алле Пятигорской, потом всё при Кристине ездила, потом при мне. Кристина всё удивлялась:
— Юра, что она здесь делает?
— Она убирается.
— А зачем? У неё что, дома нет?
— Ну, я же не могу Таню выгнать!
— Извини, конечно, но это создание для меня нонсенс.
Впервые увидев Юру в телепередаче «Третий глаз», она приехала в Москву, разыскала его, чтобы обучаться у него магии. Да, видно, он не хотел.
Приезжала она всегда очень основательно, каждый раз прихватив, на всякий случай, наверное, весь свой гардероб, вплоть до зимней одежды: меховая шапка, зимние сапоги, летние босоножки. Каждый раз, очевидно, надеясь, что вот теперь-то он поселит её в одну из своих квартир и начнёт, наконец-то, обучать. И всё время спрашивала: «Алла, ну, когда же он начнёт меня обучать?», показывая мне рваные, стоптанные босоножки и потёртую меховую шапку, так как на покупку 7билетов и проживание в Москве, якобы, уходили все её средства. Готовила борщ, пельмени и, главное, вареники с вишней, которые Юра любил прямо до трясучки. Но ничего не помогало. И так на протяжении восьми лет.
Первую неделю её пребывания у него Юра обычно приурочивал к своему отъезду за границу. За квартирой присмотрит, капитальную уборку проведёт — окна помоет, холодильник разморозит, всё перестирает — словом, сделает то, что было трудно делать Алле Пятигорской. Выгнать Татьяну было очень сложно. Каждый раз доходило до того, что Юра сам ездил на вокзал, покупал ей билет и ставил в известность: «Завтра у тебя поезд». Но иногда и это не помогало. Тогда сам запаковывал её вещи и просто выбрасывал в тамбур, общий с соседями, а она садилась на сумки и, вздыхая, говорила: «Ну, что ж, теперь здесь ночевать буду. Не могу поверить, что так поступает Лонго».
Но, насколько я могла видеть со стороны, он ей никакую надежду на обучение даже не давал. Странно устроен человек — сразу смотреть правде в глаза не хочется, а через восемь-то лет уже и невозможно порвать с мечтой, она уже срослась с человеком. Правда, при мне Татьяна приезжала всего два раза — в самом начале моей работы с Юрой. Больше я её не видела, потому что с моим приходом к нему необходимость в ней категорически отпала. Юра не любил отношений «ты — мне, я — тебе», а то, с какой любовью и воодушевлением я хваталась за все его дела, да еще, главное, бескорыстно, было в удовольствие всем. Но Татьяна до последнего дня всё продолжала и продолжала звонить: «Когда приезжать?»
Читать дальше