Станислав Хохель - Чудеса возможны, или Путь к Волшебству

И вот отдыхаю я в своём особняке у Воронцовского Дворца, наслаждаюсь плодами трудов своих, нежусь в шезлонге среди цветочных грядок, любуюсь морем – видишь, какой вид у меня отсюда. Да только рано, видимо, на покой я собралась – не научились ещё мои управляющие без меня вопросы с властями решать.

Звонят мне в один прекрасный момент в Крым дети: «Приезжай, в конфетах наших ртуть нашли, закрывать нас хотят. Журналисты скандал подняли, к нам уже и силовые структуры, и санэпидстанция, и прокуратура наведывались… Все помещения опечатали, рабочих по домам разогнали. Мы сейчас рабочим за свой счет отпуска оформляем».

А я спокойно так говорю: «Никому не расходиться. Быть всем завтра утром на рабочих местах, я приеду, на месте и разберемся».

Успела я в тот же день билет на самолёт взять и из Крыма домой прилететь, утром подошла к фасовочному цеху, смотрю – действительно, пломба. А за мной толпа рабочих уже стоит. Смотрят на меня, ждут.

Тогда я просто срываю с ворот эту пломбу и говорю им: «Работайте».

Рабочим – что? Они себе в цех и повалили. А мои дети тут же меня обступили: «Ты, что, мать, не понимаешь, с кем шутишь? Да они ж нас в порошок сотрут!»

«Не сотрут», – говорю, – «раз до сих пор не стерли».

Сказано – сделано. Мы спокойно дальше работаем, а на нас в суде уже дело лежит – да еще какое! Сознательно не повинуемся закону, продолжаем травить людей. Тут такого наизобретать можно – до конца жизни из тюрьмы не выпустят.

Приехали тележурналисты, по телевизору показывать меня начали: есть в стране, оказывается, такой предприниматель, который продолжает конфеты со ртутью выпускать даже после того, как его за руку законные структуры схватили!

А я журналистов, знай, успокаиваю: «Никакой ртути нет. Это все фантазии. Вот увидите – разберусь со всем и дело улажу».

Потом успокаиваю и своих: «Работайте. Десять дней еще не прошло». По закону ведь десять дней положено выждать, прежде чем суду решение принимать.

Душой понимаю, что все правильно делаю – не виновата же я. К тому же, вижу – никто за мной не приходит, не арестовывают. А почему не арестовывают, я же такой вредитель злостный, без пяти минут террористка? Да известно, почему – видимо, дело на меня «дутое».

Однако уверенность – это хорошо, но ведь как-то и действовать надо.

Звоню я на фабрику, откуда мы конфеты брали: разберитесь там у себя, конфеты ведь ваши, мы ж их фасуем только! Может, это у вас в технологическом процессе сбой пошёл? Может, это за вашу ртуть мы сейчас отвечать должны?

А меня там даже никто слушать не стал – всё время трубку бросали.

Позднее оказалось, что и к ним уже приходили из органов, пугали их. Дескать, такая-то, говорит, что у вас карамельки берет – знаете ли ее? Те сразу же от меня открестились на всякий пожарный: не знаем. Потому и разговаривать со мной не хотели.

Пошла я тогда я на прием к главному санитарному врачу: объясните, дескать, в деталях – как ртуть нашли, да где, да при каких обстоятельствах…. Она меня не принимает – дескать, времени нету. И никак к ней на приём не пробиться; а вокруг здания санэпидстанции – сплошь иномарки с предпринимателями нашими; так и вьются вокруг нее, а она среди них, как королева… Вся приемная цветами да коробками с подарками завалена.

Послала я тогда телеграмму самому главному санитарному врачу в Москву: «Ваша Орешкина мужиков охмуряет, а со мной даже встречаться не хочет». Тут уже из ее приемной звонить мне начали: что же вы сразу в Москву? Заходите к нам, поговорим, разберемся! Тут уже я им отвечаю – рада бы, да времени на вас нету. Вот разберусь со своими делами и зайду как-нибудь.

Да только к этому времени ничего уже решать не надо было. Все само собой разрешилось.

Нашлись, слава Богу, свои люди в милиции – они и рассказали, как дело было.

Хотела одна баба мужика своего отравить, чтобы он на тот свет побыстрей попал, а имущество все ей досталось. Она ему в конфеты шприцом ртуть и закачала. Да только, видно, не судьба была ему помирать – он конфету надкусил, глядь – а из нее шарик выглядывает. Он с конфетой той и побежал в милицию. Милиция конфетку в стакан с чаем положила, а ртуть – металл тяжелый; как конфетка растворилась – шарик из неё выпал и по дну стакана катается. Те со стаканчиком в санэпидстанцию: как это вы разрешение на работу таким производителям даете? Ну-ка берите их продукцию на повторный анализ!

Чинуши, ясное дело, за свою задницу боятся. Они образцы продукции у нас взяли и ртуть, конечно же, для удобства властей, нашли. У нас ведь, если начальству надо – хоть черта тебе в игольном ушке найдут. Подняли потом документы этих санитаров – понятное дело, все там белыми нитками шито.