Идрис Шах - вестник суфизма (Сборник)

А вот что пишет в своей книге «Бабуин мадам Блаватской» Питер Вашингтон: «Если Шах и в самом деле происходил от Мухаммада, то, естественно, не по основной мужской линии, как говорили сторонники Шаха, потому что таковой не было. Три сына Мухаммада умерли в младенчестве, и род продолжили его дочь Фатима, зять Али и два их сына, Хасан и Хусейн».

Ты, ради забавы бодающийся с бараном,

Ты скоро увидишь разбитую голову.

Идрис Шах. Путь суфиев

Мур писал: «Прослеживаемая родословная Шаха заканчивается в пределах туманного афганского клана из Пахман, местечка в пятидесяти милях от Кабула». Ни Мур, ни Вашингтон не отрицали, что семья Идриса, принадлежавшая к афганскому роду из Пахман, была весьма богатой и уважаемой и ее глава очень умело выстраивал отношения с британцами.

Во всяком случае, есть вполне достоверные и многочисленные сведения о прадедушке Идриса: Саид Магомет Хан стойко поддерживал Шаха Шуджи, ставленника британских колониальных властей. В течение всей его жизни он стойко придерживался пробританских симпатий, и за это английский король вознаградил его дворянским титулом с именем Джан Фишхан Хан и обширными поместьями. Кабульские государственные чиновники проявляли к этому человеку искреннее уважение за прямое и открытое поведение (в общем-то не свойственное хитрым вождям афганских кланов) и звали его «помещиком Пегамии», а по версии Мура, он получил прозвище Фанатик за то, что поддерживал британские интересы против своих мусульманских единоверцев.

Он участвовал в военном походе сэра Роберта Сейла от Кабула до Джелалабада, и его воины помогали британцам захватывать высоты прохода Тизин. В донесениях, которые отправлял Сейл, говорилось, что Хан Фишхан — один из «немногих вождей, которые показали искреннюю преданность британским интересам».

Английская военная кампания 1839 года была короткой и победоносной: вступив в Афганистан в марте, в июле войска взяли Кабул и поставили в нем Шаха Шуджи. Войска британцев расположились на отдых, но, как оказалось, война не была закончена. Прямой потомок низложенного англичанами эмира Мухаммада, которого отправили в ссылку в Индию, начал склонять на свою сторону полудикие афганские племена. А недальновидные англичане в этот момент сократили денежные субсидии, с помощью которых когда-то привлекли на свою сторону горные кланы, полностью контролировавшие Хайберское ущелье — практически единственную транспортную магистраль, по которой англичане получали снабжение. После сокращения выплат пуштунам, единственная связь с западным миром была оборвана, и армия оказалась в ловушке.

В результате восстания в 1841 году, когда горные племена захватили британскую резиденцию, они поставили во главе страны сына эмира Мухаммада, который с восточным коварством предложил британским войскам свое сопровождение через Хайберское ущелье при отступлении, но вместо этого позволил горцам уничтожить всю армию — до Джелалабада добралось всего несколько человек.

В отместку свежие британские войска, посланные из Англии, на своем пути от Джелалабада до Кабула начали истреблять всех мужчин старше четырнадцати лет. Новый ставленник бежал в горы с немногочисленным отрядом телохранителей, и колониальные английские власти снова стали контролировать страну, попытавшись извлечь уроки из своих ошибок.

Главным уроком стало то, что к кланам горцев (например, к тому, который возглавлял прадед

Идриса) нужен был особый подход. На перевалах и в ущельях жили особые люди — каждое поселение было крепостью, находившейся в состоянии перманентной войны с соседями. Племена пуштунов—хайбери, юсуфзаи, баракзаи — век за веком спускались на равнину, чтобы добывать себе пропитание разбоем. Вместо Закона здесь были свои непоколебимые правила, например «бадал» — кровная месть за оскорбление или смерть родственника, правило «нанавати», гарантировавшее безопасность любому путнику, попросившему убежища в доме хозяина.

Этих людей нельзя было завоевать, их можно было только подкупить, одновременно применяя запугивание и тонкие политические игры, сталкивавшие племена между собой. Их нельзя было подчинить цивилизации — с ними можно было только попытаться договориться.

Прадед Идриса, видимо, был намного дальновидней своих соплеменников, одним из первых начав сотрудничать с англичанами и извлекая из этого сотрудничества весьма ощутимую прибыль для себя и своего племени. И вот как раз за пробританские симпатии ему пожаловали титул и плодородные земли неподалеку от Кабула. Правда, через некоторое время семья лишилась собственности, доставшейся клану, и Джан Фишхан Хан перевез всех в Индию, в поместье Садхана возле Дели, где и сегодня проживают потомки одной из ветвей этого рода.