Елена Разумовская: Знаки и символы. Как научиться читать подсказки судьбы

У некоторых народов новорожденный получал имя в честь неизлечимо больного, умирающего или недавно почившего родича: это помогало запутать недуг и смерть или давало только что отлетевшей душе новое воплощение в мире, да еще и среди родных; у других, напротив, детей называли именами, которые олицетворяли самое лучшее, что есть на свете (красоту, силу, здоровье, счастье): эти явления становились неотъемлемой частью жизни детей.

Однако сегодня уже в основном и не знают, почему дают ребенку то или иное имя. Обычное объяснение этому – «захотелось». Вот и преследуют людей странные совпадения и случайности, привлекаемые к ним их именами.

Хочу сказать пару слов об именовании в древних европейских культурах: у германцев, славян и эллинов отношение к этому весьма серьезному делу было другое. Малыш носил прозвище, и лишь затем, при взрослении, получал настоящее и, как правило, тайное имя, отражавшее его суть. Конечно же, давать настоящие имена новорожденным младенцам – глупое и безнадежное дело: как знать, кто именно вырастет из этого ребенка. А в таком случае зачем наделять его чужой судьбой?

Интересно именовали людей в Древнем Риме. Это была первая из европейских цивилизаций, ценившая человеческую индивидуальность. Поэтому имена римлян отражали всю важную информацию об индивиде:

– имя собственное, коих было весьма немного, порядка 20. Они были разного происхождения, в том числе этрусского, и значения некоторых стерлись с течением времени (Марк, Гай), а прочие и не имели особого смысла, кроме одного: показывали, по каким номером родился ребенок в семье (Квинт, Децим);

– имя рода – весьма важное, поскольку оно показывало, что перед вами человек не без роду-племени, а помнящий отца и деда, патриций. Родовых имен было множество, в том числе и этрусских (их знать играла в жизни Древнего Рима важную роль): Юлии, Туллии, Сервилии и пр.;

– наконец, последнее имя-прозвище: оно отличало человека от всех прочих, поэтому и давалось за особые заслуги или специфические черты. Замечательно подметил в своих «Жизнеописаниях» Плутарх: человека с детства учили, что важно все, чем он отличается от других, пусть даже это всего лишь слишком длинный нос, большие уши или еще что-нибудь подобное.

Римляне давали прозвища своим героям: например, полководец Марк Манлий, спасший Капитолий от нападения галлов (390 г. до н. э.), получил прозвище Капитолийский. Затем оно переходило по наследству к потомкам его первого носителя, а если они чем-то отличались, то в свою очередь получали прозвища. Так, среди тех же Манлиев был известен Луций Манлий, прозванный за строгость Империозусом, то есть «властным»; в патрицианском роду Сципионов были известны Сципион Азиатский, победивший в Малой Азии Антиоха III Великого из династии Селевкидов, и отец и сын Сципионы Африканские – победители карфагенян и Ганнибала. Но были и те, прозвища которых говорили о физических недостатках (Красс – «простодушный» или «толстый», Назон – «носатый»), об особенностях темперамента (Тацит – «молчаливый») или о привычках (Калигула – «сапожок», за пристрастие к солдатской обуви).

Все три имени были официальными, всем известными; но наверняка у многих существовали и тайные домашние прозвища, по древнейшему обычаю скрываемые от посторонних. Их существование хорошо отражают традиции именования женщин, не предполагавшего официального порядка. Девочка при рождении получала родовое имя отца – в форме женского рода, конечно. Если девочек в семье было несколько, то первая и вторая получали прозвища Майор, то есть «старшая», и Минор, «младшая», а остальным давали порядковые номера в соответствии с хронологией рождения (третья, четвертая и т. д.). Вряд ли в семье девочек называли по порядковым номерам или родовому имени отца; скорее всего, домашние имена хранились в тайне от посторонних и использовались только при близком общении.

Таким образом, каждое имя – это судьба человека, желаемая ему родителями в раннем детстве или заслуженная достойными делами во взрослом возрасте. Подумайте, так ли уж случайно встречаются вам люди с одними и теми же именами и судьбами? Не является ли это очередным сигналом, что и самому нужно что-то менять в своей жизни?

Оставим в покое имена людей, которые нас окружают, и обратимся к актуальной сегодня для многих проблеме работы и ее поиска. С одной стороны, как ни крути, но ее всегда можно найти. Данная аксиома выражена поговоркой: «Была бы шея, а хомут найдется». Эта часть тела есть у каждого.