Дипак Чопра - Управляй своей судьбой. Наставник мировых знаменитостей об успехе и смысле жизни

И вот как-то в пятницу перед обходом я подметил, что все мои студенты исподтишка улыбаются. И с порога заявили мне, что наконец-то им попался больной с запущенной болезнью печени и при этом заядлый любитель кофе.

– А вы спросили, обычный или без кофеина?

Я учил студентов, что кофе без кофеина полезен при самых разных недугах, в том числе и при диабете второго типа, однако печень защищает, судя по всему, только кофе с кофеином.

– Он выпивает четыре чашки обычного кофе в день, — ответил интерн, который принимал больного в стационар, и добавил: — Я даже спросил, большие чашки или маленькие, он сказал — большие.

В общем, мои подчиненные были убеждены, что наконец-то доказали мою неправоту.

– Ну, бывают и исключения, — сказал я. — Эти исследования — не непреложный закон. Это же эпидемиологические наблюдения по популяции в целом. Дайте-ка я сам его посмотрю и опрошу.

Мы пошли на обход. Когда мы вошли в палату этого больного, я приветливо пожал ему руку, представился, потом пододвинул себе стул и сел. Я всегда разговариваю с больными сидя. Лет тридцать назад один коллега подсказал мне, что если двадцать минут простоишь у постели больного, тому покажется, будто ты забежал только на секунду, потому что вид у тебя такой, словно ты вот-вот повернешься и уйдешь, но если просидишь всего минут пять, с его точки зрения это будет целая вечность. Вот я и выработал у себя привычку всегда садиться.

Я начал тщательно собирать анамнез. Пациент рассказал, что не пьет спиртного. И лекарств никаких не принимает, даже трав и гомеопатии. Наконец мы перешли к чаю и кофе.

– Знаете, доктор, я чая не пью. Только кофе.

– Очень хорошо, — кивнул я. — А какой кофе вы пьете?

– Ну, если уж пить кофе, так крепкий, черный. А иначе зачем вообще этим заниматься?

– Хорошо. А сколько чашек в день?

– Четыре большие чашки, — ответил больной.

Я заметил, что юные врачи вокруг постели больного старательно прячут улыбки, чтобы сохранить профессиональный вид. И тогда я задал больному всего один лишний вопрос, который не пришел в голову моим молодым коллегам:

– А давно ли вы выпиваете по четыре чашки кофе в день?

– С тех пор, как мне пересадили печень. Странная история, доктор. Мне раньше кофе совсем не нравился, но после пересадки прямо жить без него не могу. Вот и выпиваю не меньше четырех чашек черного кофе в день. А что, вы считаете, мне его нельзя?

От этого ответа мои ученики чуть в обморок не попадали. А я им потом напомнил, что все нужные сведения всегда в твоем распоряжении, надо только копнуть поглубже.

Лично мне преподавание приносит огромную радость. Мне кажется, что когда я делюсь знаниями, то следую дхарме. В свое время я был очень честолюбив, совсем как мой брат, и никак не мог уняться. Я всеми силами продвигал карьеру, лечил больных, писал статьи и книги, изучал новые приемы. Но потом настал момент, когда надо было делать карьерный выбор — оставаться в академической медицине или открывать частную практику? Продолжать ли работу в больнице? И там, и там были свои преимущества. Я видел, как работал отец, видел его и в больничных палатах, и — потом — за занятиями частной практикой. Однако я заметил, что величайшая радость для него — учить молодых врачей. Отцу очень нравилось делиться тем, что он знает. Дипак решил открыть свою практику и вполне преуспел. А для меня определиться оказалось не очень трудно — я с первого дня полюбил преподавание и решил, что буду работать в учебной больнице при престижном медицинском институте.

Амита пошла другим путем — в частную практику, которая ей очень нравилась. Она была всем сердцем предана своим больным. Однако в начале восьмидесятых она на два года оставила работу и сидела дома с детьми. Дети быстро росли, и Амита не хотела упускать волшебные минуты их детства. Правда, и в тот период она несколько раз в месяц дежурила по ночам в больнице Св. Елизаветы, чтобы мы могли позволить себе мою стажировку по гастроэнтерологии. Однако и Амите очень нравилось преподавать, и даже когда она стала заниматься частной практикой, за ней постоянно хвостиком таскались студенты. По сути дела, хотя Амита большую часть своей карьеры посвятила частной практике, она постоянно сотрудничала с несколькими крупными учебными больницами. Так что у нее были обязательства и перед частными пациентами, и в больнице, где она учила студентов и молодых докторов, и все это она называла «лучшим из всех возможных миров».