Николай Сиянов - Сувенир из Нагуатмы. Триумф Виджл-Воина

— Ну, тогда приступай. Дима у себя. Лежит, не вставая, бедняге даже подняться трудно.

Она попросила не мешать. Сосредоточиваясь, ушла в себя. Мы находились в избушке; из маленького окна пробивались лучи уже низкого заходящего солнца. Я видел, какого труда стоит Настеньке ее концентрация. Даже капельки пота заблестели на лбу. Хотелось промокнуть их платочком, но я вовремя спохватился, даже испугался этой мысли.

Но мысль уже зародилась, оформилась, приковала к себе, требуя внимания. Я отметил, что Настенька очень и очень мила, особенно вот сейчас, такая сосредоточенная, с капельками пота на чистом лбу. Как бы впервые я подумал, что она молода, здорова и симпатична. Она музыкальна. Она очень добра ко всем, и ко мне в том числе. Она из немногих, кто в ее возрасте встал на духовный Путь…

О, Господи, о чем я?! Мы — двое ищущих, две искры Божии, потянувшиеся из темноты к Свету; мы — не он и она, но просто двое сотоварищей, единомышленников, волею Божией собранные вместе для какой-то неведомой нам благой цели…

А Настенька между тем продолжала работать. Даже тело ее испытывало физическое напряжение: она боролась с кем-то, всеми силами подчиняла того, невидимого, своей воле…

Наконец она открыла глаза.

— Уф! Ну и задал Димочка работы! — Получилось?

— Кажется, да; можешь поздравить. — Расскажи подробнее.

— Хорошо, попробую… Ну выпустила я свой Луч и сразу увидела его, Диму то есть. Скрючился на постели, только не охает. Тогда я пошарила Лучом вокруг, и — о, мама родная! — вот он разлегся на полгоры, страшилище, распустил щупальца…

— Так, неплохое начало. Что дальше?

— Прочитала Исусову молитву. И принялась окружать монстра, опутывать спиралью, словно сетью. Гляжу, забеспокоился, начал отползать, пятиться. Тогда я его энергией своей — вниз! вниз! подальше от несчастного Димы. А после, уже у реки, быстренько образовала воронку, да туда его, туда, а он упирается, не хочет, щупальца из-под земли лезут, страхи!

— Да, зрелище, должно, не для слабых.

— Все-таки упрятала, закопала его своей энергией. И камень для надежности сверху, огромный такой валун. — Ты можешь найти это место? — Конечно. Но для чего? — Думаешь, с монстром покончено? — Очень надеюсь. Я подождала немного у того валуна: все тихо-мирно. Думаю, что надежно. — Дай-то Бог!

Действительно, дай-то Бог. Но для Димы, если все позади, — хороший урок. Надо полагать, сто раз подумает, прежде чем начнет экспериментировать со своей Плазмой.

7 августа. Дима прибежал чуть свет.

— Ты знаешь, я заново родился!

— Да неужто! Похоже, ты овладел левитацией.

— Не это главное! Я наконец избавился от своего… ну этого хвоста!

— Поздравляю.

— Лежу вчера, мучаюсь — как ты ушел — и вдруг, будто гора с плеч! Я туда-сюда, — я этого вампирю-гу ощущаю постоянно, — а тут: нету, голубчика, пропал! И снова жизнь хороша и жить хорошо; сила из меня прет, хоть дрова руби, лес вали… Твоя работа?

— Нет, не моя. Но догадываюсь чья. — Пришлось рассказать парню подробности. Спохватился, как на крыльях, полетел вниз — к Настеньке. Никакой левитации не надо; только замелькал широкой голой спиной среди сосен. Ей-богу, как мультипликационный Маугли.

II августа. После обеда прилег, забылся и тут же увидел себя в позе Лотоса медитирующим, понятно. Любопытное это зрелище — рассматривать самого себя как бы со стороны. Но я и ахнуть, как говорится, не успел, начался подъем Кундалини. Позвоночниккак бы вскипел серебром, снизу доверху: серебряная струя с шипением всплеснулась почти до горла; меня опрокинуло — медленно, плавно, — и я очнулся.

Все боли разом прошли, было состояние величайшего покоя и блаженства.

Я спросил Учителя, что это со мной, как объяснить. О’Джан ответил лаконично:

— Это называется “проба сил”. Тебя опрокинуло, значит, не совсем готов.

— Но это был подъем Кундалини?

— В русских Ведах, сынок, энергню, о которой ты говоришь, называют иначе…

— Учитель, я не совсем понимаю… Что такое русские Веды?

— Ты не знаешь русских народных сказок? А ведь это как раз они. Веды. Если помнишь, в них говорится о Жар-птице, Жар-цвете или Даждь-боге…

— Это и есть Кудалини?

— Ну, разумеется. В старинных русских сказках, не обезображенных временем и редакторами, описаны даже методы пробуждения всесильной энергии. Вспомни, сынок, как Иван-царевич Жар-птицу искал… Если отметить все остановки цареви-ча, явно обозначится пять пунктов-царств; конечно же, это центры, чакрамы. Свой путь Иван-царевич начал из Берендеева царства, а это не что иное, как четвертый центр Анахата. И там) помнишь, были молодильные яблоки, то есть силы, поддерживающие вечную жизнь Монады. Затем Иван-царевич направился к первому центру и от него — к пятому, где находилась Елена Прекрасная, она же… Ну, подскажи, что собой символизирует Елена Прекрасная?