Нонна Хидирян - Экстрасенсорика. Ответы на вопросы здесь

Вместе с фотографией Сережа предложил взять личную вещь – шарф, но я отказалась. Взяла только фотографию, и первое, что я сказала: «Он болен». Сережа переспросил: «Болен?!» Я: «Да, он болен. Он нездоров». Сережа опять переспросил: «Нездоров?!»

Я выхожу из транса, осознаю, что я стою перед скептиком, в меня уставилась камера, и говорю: «Он боле-е-ел» (именно это вы все увидели).

Закрываю глаза, настраиваюсь и вижу, что светится та сторона зала, где я была, когда только вошла.

Пошла туда, по дороге проверила несколько контейнеров. Ни в одном из них я не увидела эфирного тела живого человека.

Тут я подхожу к нужному контейнеру, говорю: «Я думаю, что ваш брат здесь». Сережа говорит: «Вы в этом так уверены?» Я опять иду к другим контейнерам, которые были у меня в подозрении, и снова возвращаюсь к нужному контейнеру. Сережа: «Вы уверены, что мой брат здесь?» Я отвечаю: «Контейнеров так много, а выбор всего один». Он мне: «Вы, что, не чувствуете, что здесь пахнет мусором? Фууу… Вы хотите сказать, что мой брат сидит в мусоре?» Я отвечаю: «Знаете, у меня нос заложен».

Мы с ним проговорили в таком ключе минут 5–8, я ему: «Ваш брат в этом контейнере», – а он мне: «Проверьте другие»… – и тут донеслись до нас слова Андрюши: «Да задолбали уже, открывайте». Ему, видимо, не понравилось, как долго меня переубеждал Сергей.

Когда я нашла Андрея, все захлопали в ладоши. Это было приятно.

Я обрадовалась, обняла Андрея. От него шел жар, он был бледен, и у него была температура. Так как я была «в форме», решила заодно его подлечить.

Результат вы видели сами.

Потом я давала интервью, меня все поздравляли и говорили, что это испытание считается одним из сложнейших.

Еще в зале Сережа пожал мне руку и сказал, что ждет меня на следующем испытании.

Так я вернулась домой… без сил… усталая, но довольная.

13.02.2008

Расскажу вам, дорогие читатели, про третий этап отборочного тура.

Позвонили нам, как всегда, сказали, в каком метро и во сколько мы встречаемся. К слову, у нас так всегда: мы никогда не знаем, что нас ждет, нам сообщают только время и место, собирают всех экстрасенсов, отвозят на задание (или пешком доходим, если близко).

И этот раз не стал исключением. Собрали в метро, пошли пешком. Пришли в какой-то известный клуб. Первое, что меня насторожило, я была одета гармонично внутреннему дизайну клуба: в клубе были черный пол и черные стены, а диваны – красные. Если вы помните, на задании я была в красной рубашке и черной юбке.

Просидели мы где-то часа два, потом нам сообщили, что задание скоро.

Первая пошла женщина, которая сказала, что перед ней сидит мальчик 8 лет.

Я шла вторая по счету.

Было волнительно, потому что подобного рода опыта прохождения испытаний еще не было.

Надели на меня маску и повели в зал, где сидела Наташа Ионова.

Сначала информация шла плохо, так как героиня ничего про нас не знала, соответственно, не была настроена на нашу волну.

Первое, что я сделала, описала внешность. Также я назвала проблемы со здоровьем. Естественно, вам это не показали, ведь это личная информация. Когда я точно описала, во что она одета, меня стали спрашивать про ее личную жизнь. На протяжении 20 минут мне один за другим задавали вопросы: «На каком этаже она живет?», «Как выглядит ее гостиная?», «Опишите внешность ее родителей?», «Чем они занимаются?», «Где живут?», «Как выглядит муж?», «Чем занимается?», «Какая у него машина?», «Есть ли животные?», «Какие?» – ну и т. п. На все вопросы я отвечала онлайн, без времени на раздумья. Помимо тех вопросов, которые мне задавали, я выдавала ту информацию, которая приходила. Работать с Глюкозой было несложно, потому что после того, как я ответила на первые вопросы правильно, она мне доверилась. А когда человек доверяет – информация идет сплошным потоком.

Когда прошло больше получаса, как я отвечала, я сказала: «Если допрос будет продолжаться – я бы хотела присесть». Мне ответили: «Нет, Нонна, допрос продолжаться не будет. Снимайте маску». Но тут я уже начала мешкаться. Мне ТАК не хотелось снимать маску.

Я сняла маску, и свет резко ударил в глаза. Я узнала Глюкозу.

То, что я заплакала, вполне естественно. Подобного рода испытания и их длительность – большой стресс. На некоторых заданиях я сильно выкладываюсь, поэтому происходит разрядка в таком виде, да и просто… эмоциональный я человек.

Наташа Ионова поверила мне единственной, да вы все сами видели. Она просила мой телефон, но под рукой не было ни бумажки, ни ручки. Так я и не оставила свой номер. Думаю, сильно захочет – найдет.