Владимир Жикаренцев - Жизнь без границ. Строение и Законы Дуальной Вселенной

Вы одновременно существуете в бесконечном множестве пространств и в бесконечном множестве времён. Вы одновременно существуете и в самом начале и в самом конце. Вы так же, как и всё в этой Вселенной, разворачиваетесь и сворачиваетесь в каждый момент времени.

4. Четвёртый вывод можно сделать о Боге. Бог внутри и вне себя не имеет противоположностей.Он есть и свёртка и развёртка, и начало и конец, и пустота и формы. Ну а представляясь перед нашими светлыми очами в виде форм и явлений, он не проводит никаких различий между ними, то есть все вещи и явления РАВНЫ между собой.

Он не различает, не ставит оценок, не делит на чуждое и родное, не приписывает значимость и не определяет правильность вещей и явлений. Он есть и ничто, и всё, и пустота, и все эти вещи и явления одновременно. Все оценки и различия – лишь видимость. Вся эта видимость создаётся вашими умом и чувствами.

Совершенно естественно, что, следуя дуальному видению мира, люди говорят, что Бог – это свет и добро, а Дьявол – тьма и зло. Бог и Дьявол в умах людей борются друг с другом: один – за то, чтобы восторжествовали добро и справедливость, а другой – чтобы победило зло. Повторяю, это называется дуальным мышлением – когда вы противополагаете вещи и явления друг другу, даёте им оценки, боретесь с чуждым, видите значимость одних вещей и незначительность, ничтожность других и отличаете правильные явления и поступки от неправильных.

А вот ещё одна ловушка – уже для тех, кто так развил свой ум, что научился видеть условность своих оценок, хорошо понимая, что добро содержит в себе зло, и наоборот. Дуальное мышление здесь скрывается в завуалированном виде. Вы смотрите на этот мир и видите его двойственность, однако внутри вы автоматически предполагаете, что есть такое место, где нет этой двойственности.

«Это такое место, где всё едино, – говорите вы себе, – где всё – гармония, мир, любовь». Здесь возникает подспудное, основанное на подсознательных ассоциативных цепочках желание назвать всё это Богом, совершенным Целым. Так вы невольно противополагаете друг другу единое – ничто – и мир форм и вещей – всё. Это тоже дуальное мышление, как вы можете сейчас видеть, но более утончённое.

Ни внутри себя, ни снаружи Бог не имеет противоположностей. Для него вообще нет понятий «внутри» и «снаружи». Он одновременно и мир вещей и форм – мир добра и зла, – и то начало, из которого всё это происходит.

Тут возникает естественный вопрос: «Что всё это даёт нам? Ну равны, ну не равны, какая разница-то?» Разница большая.

Поняв и усвоив это, вы перестаёте делить вещи, взгляды, поступки на свои и чужие, на значимые и незначительные, на правые и неправые. Вы начинаете принимать мир в его единстве и борьбе, в единстве и изменениях, в единстве и многообразии, без всяких оценок. Вы видите и принимаете себя целиком и полностью, не осуждая, не критикуя и не возвышая над другими. Вы начинаете видеть непередаваемое совершенство себя и этого мира.

Вы хотите иметь мир и покой в душе? Это и есть мир и покой. Вы начинаете жить в гармонии со Вселенной, не противопоставляя себя ей, но сознавая в ней своё место.

Вы, наконец, хотите обрести силу? Это и есть сила. Не та сила, которая позволяет вам получить власть над людьми, а истинная сила знания процессов, которые имеют место в этом мире, и добровольное подчинение себя этим процессам.

Вы стремитесь к свободе? Это и есть свобода. Это не та свобода вседозволенности, к которой стремятся, чтобы сбежать от чувства собственного бессилия, а свобода, которая приходит от знания законов и принятия себя в этом мире, принятия своих ограничений.

Когда я раздумываю над этими вещами, над дуальным строением нашего трёхмерного мира и над тем, как он разворачивается и сворачивается, как он проявляет себя в многообразии и единстве, мне всегда приходит на ум одна занимательная история-коан:

Как-то один великий тибетский йог и его ученик были застигнуты сильной снежной бурей высоко в горах. Она была настолько сильной, что продолжать путь стало чрезвычайно трудно. В какой-то момент ученик оглянулся, чтобы поговорить с Учителем, но не увидел его рядом. Он поискал его вокруг – безрезультатно. Наконец он обнаружил его – тот сидел в роге яка, прислонившись к стенке и прислушиваясь к завываниям бури, задумчиво провожая взглядом падающие к его ногам снежинки. Причем рог не был увеличен, чтобы поместиться в нём, и сам Учитель тоже не уменьшал себя, чтобы войти в него.