Наина Куманяева - Классические карты Марии Ленорман

«Я признаю, к моему стыду, что разделил участь этих 719 зевак, так как игнорирование этого события было бы неуместно; верно так же и то, что в период ее славы я, хотя и бывал в Париже, но абсолютно не был привлечен домом номер 5 по улице Турнон; я был тогда совершенно простым смертным алансонцем, и конечно же мне, как и всем другим было просто интересно взглянуть на мадемуазель, когда она соизволяла спускаться к нам со своего Олимпа». Ой, лукавит, господин Дюбуа, он явно торжествовал, видя богиню, низвергнутой с Олимпа…

За время своей ссылки Мария Ленорман написала несколько книг, в том числе и свою биографию, но не все смогла издать, на некоторые наложила запрет ее семья, виднео сочтя их слишком нечестивыми и еретическими. Так и было записано в предисловиях, что данная книга публикуется с разрешения ее семьи. Учитывая, насколько скудна у нас информация о ее жизни и деятельности, можно предположить, что основная часть литературного наследия Марии Ленорман осталась в архивах семьи, если не была сожжена «благочестивыми» родственниками.

Мария Ленорман предвещает корону Жозефине Богарне. С карточной колоды 1911 г.

«1200 франков заработанных ею в лотерее и поездка в Лондоне чтобы консультировать Галля, еще известного и не находившегося в Англии, были просто демонстрацией протеста. Поэтому не правы те, кто уверяет, что Галль в научном смысле породил мадмуазель Ленорман: то было совершенно невинное знакомство; тем не менее никто не мог ей запретить знаться с этим горбатым доктором, и с кем ей было знаться еще, этой алансонской колдунье, как не с потрошителем мертвецов и некромантом». Так рассуждает Дюбуа о личности Франца Йозефа Галля (1758-1828), великого австрийского врача, основателя френологии. Но не за эту высмянную анатомами науку мы помним его и включаем во все энциклопедии, а за то, что он первый в мире предложил (в 1810—19 гг.) теорию локализации психических функций в коре больших полушарий головного мозга. И не исключено, что своему умению разбираться в людях научила его та самая «девица Ленорман», которая была способна провидеть будущее, но не была способной справиться со своими полоумными родственниками.

Далее Дюбуа решительно опровергает тот факт, что еще в 1781 году она предсказала Мирабо заключение в Венсеннском замке (а ведь ей тогда было всего 13 лет). Уверен он, что она и не писала принцессе де Ламбаль, желая спасти ее от кошмарной смерти на пиках якобинцев. Она якобы не могла предсказать и отравление генерала Гоша [1]; казнь королевской четы и зверское убийство герцога дю Берри, и смерти бонапартистских генералов Бернадота и Моро.

И тем не менее после изгнания Бонапарта последовало триумфальное возвращение гадательницы в столицу, где у нее консультировались королевские особы и возвращенный на престол Луи XVIII, царь Александр I и сам герцог Веллингтон.

Пятница была для Марии Ленорман любимым днем, когда ей особьенно удавались предсказания, в то время как субботы служили в основном «для покаяния».

Особенно изумляло, когда Ленорман уверяла, что совсем не одинока в этом мире, что ее «как служительницу Минервы» знают даже в Америке, у краснокожих гуронов; их странное общество имеет тысячи сторонников в Африке, в Конго и государстве народа банту Мономотапе; «и в Азии у моей чудесной каббалы есть много сторонников», поскольку они всегда приходят на помощь угнетенным. У их общества, уверяла она, имеются якобы тысячи сторонников среди политиков, офицеров и других влиятельных людей. «Спаси нас великий Боже! – восклицает бедняга Дюбуа. – Кто может чувствовать себя в безопасности, зная, что они в любой момент могут развязать террор по всей Европе!» Во многих проявлениях братства обывателю видится террор, хотя и Ленорман и позже Елена Блаватская, которая также тайно консультировалась с далекими индийскими махатмами, вовсе не стремились к террору, а хотели всего лишь расшевелить вторую, ментальную природу человека.

Подобные заявления не сошли ей с рук. Ленорман обвинили в ереси за сделанные ею заявления, что она якобы состояла в связи с архангелом Гавриилом, и она была отдана под суд в Париже в 1821 году. Суд приговорил ее к одному году тюремного заключения с высоким штрафом, но удачной оказалась апелляция к Верховному суду и ей не пришлось отбывать наказание. Толпа людей пришла поздравить гадалкау с освобождением. С этого времени она практически отошла от политики, но оставалась весьма популярной личностью в народе вплоть до своей смерти 23 июня 1843 года. Несметное количество людей различных слоев общества пришло на ее похороны отдать ей дань уважения.