Юрий Мухин - Мы бессмертны! Научные доказательства Души

Дело в том, что принятая сегодня «серьезной» наукой гипотеза о том, что мы думаем серым веществом нашего головного мозга, уже давно не выдерживает никакой критики. Живой организм, в том числе и наше тело, это химический реактор, в нем протекают химический процессы, а эти процессы:

— из-за относительно медленного движения молекул и атомов к зоне химической реакции и медленного выхода продуктов из зоны реакции не способны обеспечить ту скорость, с которой происходит наше мышление;

— как показывают элементарные арифметические подсчеты, химические процессы не способны обеспечить запись и элементарной информации, даже если согласиться с тем, что в генах какая-то информация записана;

— полностью исключают возможность считывания информации, даже если бы она и была записана;

— не способны передать информацию потомству, а реально она передается в огромных объемах.

Да и о каком мозге сегодня может быть разговор? В эпиграф вынесено сообщение о парне, который в аварии потерял почти весь мозг, так сказать, ему снесло не только шифер, но и стропила, или, словами Анохина, снесло почти все «сенсорные каналы» и все то, чем производится «синтез сигналов». И ничего — парень живет, а судя по видеоролику, и не сильно поглупел. И на самом деле таких примеров очень много, ну, скажем, вот такой, очень старый пример.

«10 сентября 1945 года фермер Ллойд Олсен из города Фрута, штат Колорадо, США, отправился во двор (по просьбе жены), чтобы выбрать курицу для ужина. Олсен выбрал 5,5-месячного петушка по имени Майк. Топор при ударе пропустил яремную вену, в результате чего одно ухо и большая часть ствола головного мозга остались нетронутыми. После обезглавливания Майк какое-то время не двигался, но затем встал и пошел как ни в чем не бывало. Голова Майка была почти полностью отрублена, однако первую ночь после обезглавливания Майк провел спя на жердочке и спрятав шею под крыло. После того как птица не умерла, удивленный Олсен решил продолжать заботиться о Майке, постоянно поил его смесью молока и воды с помощью пипетки и кормил мелкими зернами кукурузы. Майк был в состоянии балансировать на жердочке и неуклюже ходить; он даже пытался чистить перья и кукарекать, хотя у него не получалось ни то ни другое. Майк также пытался чиститься и клевать пищу. Кроме того, вес Майка продолжал расти: Олсен говорил, что на момент обезглавливания Майк весил около 2,5 фунта, тогда как на момент смерти его вес составлял почти 8 фунтов.

Было установлено, что топор не задел сонную артерию, поэтому Майк не погиб от кровотечения. Хотя часть его головы была отрублена, большая часть ствола головного мозга и одно ухо остались на теле. Так как основные функции (дыхание, пульс и т. д.), а также большинство рефлекторных действий управляются стволом мозга, Майк оставался живым. Этот случай является хорошим примером того, что многие функции нервной системы могут выполняться и при отсутствии коры головного мозга».

Этот петух с жалкими остатками мозга прожил 18 месяцев и сдох из-за ненадлежащего ухода. Но если наше сознание осуществляется клетками коры головного мозга, то как объяснить, что петух был вполне в сознании? Понимаете, данное в цитате объяснение «серьезной науки» — это не объяснение. По представлениям этой науки, каждый нейрон головного мозга участвует в мышлении, как каждый двигатель самолета участвует в обеспечении его полета. Но если из четырех двигателей самолета три вышли из строя, то оставшийся двигатель никак не возьмет на себя функции вышедших из строя — не потянет. То есть современные представления «серьезной науки» не объясняют жизнь существ с ампутированным головным мозгом.

Но если душа человека (его сознание) находится вне тела, а мозг это всего лишь телефон, связывающий тело и душу, то тогда все объясняется — оставшийся «телефон» взял на себя функции отрубленных любителем курятины «телефонов». И точно то же происходит и с людьми.

Вот совсем свежий пример (январь 2015):

«В последние месяцы в новостях появилось сразу несколько историй, повествующих о людях с поврежденными или вовсе отсутствующими отделами головного мозга, которые тем не менее живут относительно нормальной жизнью. Если отвлечься от сенсационности этих сообщений и взглянуть на них с точки зрения нейрофизиологии, напрашивается вывод, что мы не просто не до конца понимаем, как работает наш мозг — по-видимому, наше нынешнее представление о механизмах его работы в корне неверно.